Лариса Загребова, руководитель территориального управления министерства образования и науки Самарской области: «Тольятти стал той «деревней», что учится в самых завидных вузах Москвы и Питера»

Образование в России стало площадкой для экспериментов. Многие из них апробировали в Тольятти. На долю нынешних школьников и студентов тоже выпало много перемен: ФГОС, профильное и модульное обучение, реорганизация училищ и колледжей. Новшества вызывают горячие споры. Точки над i Tolyatty.ru попытался расставить с руководителем территориального управления министерства образования и науки Самарской области в Тольятти Ларисой Загребовой.

– Этот учебный год начался с введения ФГОС. Родители восприняли его как сокращение учебных программ и внедрение платного образования. Что показал на практике новый стандарт за два с половиной месяца?

– Миф о том, что ФГОС связан с платностью, действительно оказался крепким. Но именно новый стандарт за счет бюджета увеличил учебный план начальной школы на девять часов (отводятся на внеурочную творческую и познавательную деятельность), добавил третий час физкультуры. Меняются лишь технологии образования и условия, в которых оно дается. ФГОС впервые учел физиологические потребности ребенка. ФГОС предписал не меньше знать, а лишь учиться применять знания на практике. И если ранее формировали многознание, то теперь, в соответствии с практико-ориентированным подходом, – личностные качества, которые делают человека успешным.

Отмечу, что до введения стандартов, их целый год апробировали в пяти тольяттинских школах и результат оказался успешным.

– ФГОС предъявляет высокие требования к школам. Пока большинство тольяттинских до них откровенно не дотягивают. Что уже сделано и планируется сделать для того, чтобы местные дети учились в современных классах?

– Новые СанПиНы приняты для вводимых в эксплуатацию школ: они будут строиться по новым стандартам, с помещениями для сна, игровыми комнатами и прочим. Реконструировать же возведенные 30-20 лет назад учреждения дорого, поэтому наша задача – максимально приблизить их к требующимся условиям организационно. Делаем это поэтапно, в рамках целевых программ за счет регионального бюджета. Идет оснащение образовательного процесса. Город получил более девятисот ноутбуков для учителей, для детей – целые компьютерные классы. Занятия в них начнутся, как только установят и настроят технику. 24 ноября в Тольятти пройдет областной семинар, где разработчики новых компьютерных программ обучат им педагогов. В начале декабря грядет поставка оборудования для младшей школы: компьютеры, интерактивные доски и прочее. Сформирована заявка на получение спортивного оборудования для спортзалов.

– Когда тольяттинские школьники приступят к занятиям по электронным учебникам?

– Ожидаем их после Нового года. Осваивать новинки в экспериментальном режиме будут ученики 6-7 классов школ № 93 и №94.

– Известно, какое финансирование отрасли образования будет в 2012 году?

– Буквально на днях объявили, что мы выходим на беспрецедентный уровень: 22 миллиарда рублей на область. Тольятти финансируется, исходя из количества школьников. Но также мы продолжим работу по целевым программам.

– Изменились запросы к педагогам. Так, что они сами назвали их невыполнимыми. Насколько успешно идет переквалификация?

– В прошлом году, отведенном на экспериментальную работу по ФГОСам, обучение прошли завучи. Теперь завершили его почти все педагоги. Кроме того, государство раз в пять лет гарантирует учителю повышение квалификации за счет образовательного именного чека. Ежегодно его используют примерно полторы тысячи человек. Заказ на переподготовку специалистов Самарского областного института повышения квалификации педагогов выполняют ТГУ, ПвГУС, другие вузы.

– Что с материальным стимулированием кадров? На августовской конференции объявили о 30-процентном повышении заработной платы, но факту, утверждают педагоги, его не произошло.

– 30-процентное повышение зарплаты педагогам школ состоялось. В среднем по городу (за каждого учителя не скажу, потому что их доход зависит от многих факторов: нагрузки, детей в классе, квалификации, дополнительных стимулирующих выплат, результатов труда) повышение составило более 38%. Есть школы, в которых зарплата выросла на 50% и более. И если до июня средний заработок был 11 200, то сейчас – почти 18 000. Поступило несколько звонков от учителей с жалобами на то, что их доходы не выросли. С каждым разбирались по пунктам – вопросов больше нет.

– С Нового года по-новому начнут учиться и старшеклассники: их ждет профильное образование. Что это значит?

– Пожалуй, с профильного обучения разгорелась полемика по поводу платы за образование: стандарт старшей школы определил четыре обязательных предмета, уровень освоения остальных оставил выбирать родителям и детям. Но Тольятти живет в рамках профилей уже около десяти лет и никто не заметил, что образование стало платным. Потому что суть не в необязательности предметов, а в том, насколько глубоко их изучать. На одинаковом уровне дети должны познавать четыре дисциплины. Для высокого, профильного уровня обучения они выбирают предметы, которые понадобятся при поступлении в вуз, другие оставляют для базового уровня. И это не значит, что если дети учат физику глубоко, литературу не будут изучать вовсе: набор предметов и количество часов прежние.

– Как идет формирование классов для профильного обучения? Почему гуманитариев отправляют в физико-математические из-за нехватки мест? Ведь это извращает всю суть нововведения.

– Организационных схем может быть две: жесткий профиль или индивидуальные учебные планы. Для занятий по последним формируют малые группы детей в 12 школах, в экспериментальном режиме за счет дополнительного финансирования. В целом же организовать работу по жесткому профилю проще. Но как раз при нем может не хватить мест в желанном классе. Разнообразие индивидуальных учебных планов можно реализовать, лишь когда много старшеклассников: группы по численности формируются более значимые. Но пока у нас избыток мест в школах (учащихся можно посадить в 75% действующих образовательных учреждений), дети равномерно распределены по ним. Это провоцирует норматив: каждое ОУ старается «урвать» ребенка, за которым придут деньги. Выход – организация школ начальной и старшей ступеней, где будут накапливаться дети соответствующих возрастов, где все будет отвечать их физиологическим, психологическим и познавательным потребностям. Но это задача на перспективу. Пока же остается переводить ребенка туда, где он сможет учиться по своему профилю.

– В этом году завершается реорганизация учреждений НПО и СПО. С ней тоже связаны треволнения, например, по поводу ликвидации начального профессионального образования. Что на деле ждать от реорганизации?

– В проекте нового закона об образовании начального профессионального образования нет. Программы его уровня включены в структуру учреждений СПО. Жизнь усложнилась, и квалификации, которые дает НПО, не способны реализоваться в современном производстве. Поэтому учреждения НПО соединяются с учреждениями СПО. И теперь никто не будет идти в профучилища, все будут поступать в техникумы и колледжи.

– Как изменились образовательные программы СПО с внедрением с 1 сентября модульного обучения?

– Добавили практическую часть. Учебная программа теперь строится из модулей, которые студенты могут комбинировать в зависимости от своих образовательных потребностей.

– Каждый год множество выпускников не могут найти работу. И каждый год за круглыми столами обсуждают и договариваются готовить специалистов под заказ работодателей. Почему же на рынке труда ничего не меняется?

– Заказ не поступает. Парадоксальная ситуация: что нужно выпускать кадры, соответствующие современному производству, говорит образование, и именно образование стучится в двери работодателей, придумывая всякие круглые столы, конференции, вызывая на диалог: скажите, каких сотрудников вам надо, сколько – подготовим, но все безуспешно. Мы продолжаем жить своими представлениями о рынке труда и, исходя из них, формируем планы приема студентов: сегодня сварщиков побольше – что-то строить начали, завтра – специалистов для ОЭЗ, где неясно какие резиденты.

– Ни одна совместная программа не работает в городе?

– Нет, есть взаимодействие с отдельными предприятиями и организациями. Например, международные торговые сети заинтересованы в подготовленном персонале и говорят, какие специалисты им нужны, сколько рабочих мест для них есть. Создан центр развития трудовых ресурсов на базе центра профориентации. Пытаемся решить проблему через совет по кадровой политике при мэре. До сих пор работодатели опирались на старые кадры и недорогие – гастарбайтеров. Но теперь старые уходят, работодатели попадают в жутчайший кадровый голод. И им придется решать эту проблему, гарантировать молодежи нормальные условия труда и заработки.

– В Тольятти 20 вузов. Готовят они по одинаковым специальностям, используют одних преподавателей. Не планируется сократить число высших школ?

– Никто не возьмет на себя ответственность сказать, какой вуз не нужен и недостоин выдавать диплом государственного образца. Это решает аттестация и аккредитация. И сейчас требования к получению лицензий и аттестаций становятся более жесткими в плане качества подготовки и ее условий. И условия сгубят многих (площади, профессорско-преподавательский состав, материальная база, библиотечный фонд). Новые аттестационные процедуры еще формируются, но скоро с ними придут в вузы.

– Госдума одобрила законопроект, по которому негосударственные высшие школы смогут участвовать в конкурсе на получение бюджетного финансирования. Государственные вузы восприняли это негативно. Почему? И на что повлияет нововведение?

– Это конкуренция за деньги и людей. Отмечу, что в Самарской области еще раньше был сделан похожий шаг: бюджетное финансирование по нормативу стали получать негосударственные школы. И это верно. В свое время разрешили существование негосударственных ОУ, дали им право выдавать аттестаты гособразца. Тогда почему их ученики, реализуя свое право на образование, должны его покупать, когда остальные получают бесплатно? Не думаю, что новый законопроект сделает образование в негосударственных вузах бюджетным, ведь они несут дополнительные расходы, например, на аренду помещения. Но образовательный процесс станет дотировать государство. И, на мой взгляд, должна быть снижена стоимость обучения. Так, чтобы студент платил лишь за условия, которые он выбрал, которых нет в государственном вузе.

– Что происходит со специализированными образовательными учреждениями? Для их учеников делается так же много, как и для учеников обычных школ?

– В Тольятти три детских дома и специализированные интернаты для слабослышащих, слабовидящих и для детей с проблемами умственного развития. Успехи медицины привели к тому, что воспитанников в интернате №5 для слабослышащих становится меньше, они идут в обычнее школы. Но растет число ребят с проблемами умственного развития. Поэтому внесли изменения в лицензию интерната №5 и открываем на его базе этом году два специализированных класса.

Зарплата педагогов также повышена на 30%. Следом за школами, после 2012-ого, различное оборудование получат интернаты.

– Проблемный детский дом – «Единство». Не один год в него душевно и материально вкладывались горожане, иностранцы, бизнес, общественные организации, но результата не было. Поменяли директора. Это что-то поправило?

– Перемены разительные. Изменилась работа с детьми и как следствие – сами дети. Например, раньше они продавали почти всю одежду, что получали. Им не нравилось то, во что их одевают (это были централизованные закупки, не учитывающие вкусов и пожеланий). Новый директор разбила мальчишек и девчонок на маленькие группы и отправила в магазин с воспитателями: каждый в рамках отведенных средств выбирал себе наряды сам. И теперь никто их не продает. Позиция руководителя такова: это не преступники, это дети. Кто постарше – взрослые люди, ответственные за свои поступки. Если они продолжают совершать противоправные действия, да еще и втягивают в них малышей – будут отданы под суд. Ребята ощущают, что им доверяют, относятся по-взрослому и платят за это сторицей. Прошлый Новый год они встречали в «Прак-Отеле», потом поехали в Санкт-Петербург. И вели себя прилично.

– Подытоживая, к чему, по-вашему, привели множественные эксперименты, выпавшие на долю тольяттинского образования?

– По-моему хорошо, что мы всегда становились первыми для проведения экспериментов. Это давало нам возможность внести свои поправки, «подстроить» новые реалии под себя. Взять, к примеру, ЕГЭ. Мы живем с ним 10 лет, у нас он проходит уже в штатном режиме. Благодаря ЕГЭ во всех значимых вузах страны теперь 60% – иногородние студенты. И мы – как раз «та деревня», которая учится в самых завидных питерских и московских вузах.