«Было сложно доказать, что мы поженились не ради гражданства»: как дочь милиционера-священника перебралась из Самары в США

Вот уже 17 лет уроженка Самары Анна Коваленко (по мужу — Сабури) живет в городе Атланта американского штата Джорджия. О своей новой жизни она ведет блог. У нее, пожалуй, одна из самых необычных историй переезда в Штаты. Как она перебралась из самарской хрущевки в коттедж в американском пригороде, Анна поведала в интервью 63.RU.

— Аня, расскажи, как ты жила в Самаре.

— Я жила в Самаре 18 лет. Сначала наша семья жила около Дома Молодёжи, а в 2000 году мы переехали на кольцо Антонова-Овсеенко и Советской Армии. Училась я в 176-й школе, потом поступила в педуниверситет на факультет географии и биологии. Там я отучилась полтора года, а потом наша семья переехала в США.

— Как же так получилось?

— Это долгая история. Мой отец в советские годы работал в милиции, тренировал милицейских собак. В 90-е, когда разрушился Советский Союз, родители решили начать все с нуля. Отец подался в методистскую церковь и стал священником, основал в Самаре свою общину. И однажды на международной конференции в Москве мои родители познакомились с методистским пастором из Джорджии, Ральф его звали. И они решили совместными усилиями двух общин построить у нас в области первый в России методистский храм. И они построили его — в Отрадном на улице Физкультурников.

— Ничего себе!

— Да. Партнерство переросло в дружбу, мои родители регулярно ездили в Джорджию, а наш американский друг с женой Мэри — к нам в Самару. Можешь себе представить, как американец впервые заходит в хрущевку? 1996-й год, он, бедный, стоит, смотрит на этот несчастный подъезд — весь обшарпанный и загаженный. А у нас квартирка была маленькая, двухкомнатная. Он говорит: «Может быть, я лучше в отель всё-таки уеду?». Мои родители, естественно, стали его отговаривать. Так что, да, было очень весело. Мне тогда было лет семь.

— А ты ездила со своими родителями в Америку?

— Мы с сестрой ездили туда два раза: в 2000 году, и, если не ошибаюсь, в 2004. А когда я уже перешла на второй курс института, приехала Мэри и предложила мне переехать в Америку, чтобы там доучиться. У нас всех на тот момент была туристическая виза. Мне было 18 лет, а кто в этом возрасте много раздумывает? Мама пыталась предложить мне закончить вуз здесь, но я махнула на это рукой и уже через месяц уехала.

— Твои родители не уехали с тобой?

— К тому времени мой отец уже, наверное, год жил в Джорджии, они с матерью были в разводе. Мама прилетела в Америку вместе со мной, месяц со мной прожила, убедилась, что оставляет меня в надежных руках, и вернулась в Самару продавать нашу квартиру. Мы знали, что уезжаем с концами. И спустя 9 месяцев мама приехала насовсем с моей сестрой. Но эти 9 месяцев я была один на один с американской действительностью. Я поступила в институт на курсы английского, и, соответственно, мне поменяли визу с туристической на студенческую.

— Твоя сестра тоже живет в США?

— Да, в Калифорнии. А мама второй раз вышла замуж уже здесь, в Америке, и здесь же родился мой младший брат. То есть, он гражданин США по праву рождения.

— Какой у тебя сейчас статус: вид на жительство, гражданство?

— Я гражданка США с 2012 года. Сначала я жила по студенческой визе, потом вышла замуж и получила гражданство по замужеству. С моим будущим мужем я познакомилась, наверное, через шесть-девять месяцев после переезда. Он тоже иммигрант, из Ирана. Когда мы познакомились, он только готовился получать гражданство.

— Это было тяжело? Я имею в виду экзамен.

— Экзамен был не тяжелый. Я уже нормально говорила по-английски, хотя там было достаточно и примитивных знаний, например, написать по-английски, что Белый дом находится в Вашингтоне. Вопросы по истории и ответы к ним давали заранее, надо было заучить.

Гораздо сложнее было доказать, что мы поженились не ради гражданства. Мы принесли с собой доказательства, совместные фотографии, свадебный альбом. Мы принесли календарь с семейной фотографией, который висел у мамы моего мужа.

И поначалу женщина, которая нас экзаменовала, была очень резкой и даже немного злой. Со мной никто не разговаривал, общались только с моим мужем. Эта женщина спрашивала его, когда у меня день рождения, он что-то замешкался, я хотела ему помочь, но она меня жестко оборвала. Потом, когда она уже поняла, что перед ней сидит нормальная пара, она сразу расслабилась, начала даже шутить.

— Как тебе давался английский? Легко или тяжело?

— Легко. В 18 лет язык учить гораздо проще, чем в 40. К тому же я сразу по приезду окунулась в эту среду. У меня было мало возможностей общаться с друзьями из России. Это же был 2007 год, из мессенджеров был только ICQ. О существовании русского комьюнити в Атланте я тогда даже не знала.

— Аня, твои дети владеют русским?

— Нет, к сожалению, они не знают ни моего родного языка, ни родного языка моего мужа. Мы в семье общаемся между собой только на английском. Я бы хотела, чтобы дети знали русский, но на данный момент они наотрез отказываются учить что-либо.

— А сколько им лет?

— Старшему — шесть, младшему скоро исполнится пять.

— Они ходят в детский сад?

— Старший уже ходит в первый класс, а младший ходит в подготовительную группу.

— А какое высшее образование ты в итоге получила?

— Я закончила год курсов английского, потом сразу поступила в нормальный институт на политологию и международные отношения и закончила, между прочим, с отличием.

— И как ты как ты оцениваешь образование в Америке?

— Честно скажу, общеобразовательные государственные школы в этой стране слабенькие. Не знаю, как сейчас, но в мое время школьное образование в России было на порядок лучше, чем здесь. Элементарный пример: детей просто не учат, как правильно держать ручку. У меня ребёнок ходит в первый класс, и я сама его учу, как правильно держать тремя пальцами ручку. Вернее, не ручку, а карандаш. Их не учат писать прописью. Они пишут печатными буквами.

Когда мы только приехали, моей сестре было 14 лет, она пошла в школу в Америке. И вот приходит она со школы с домашним заданием рисовать какие-то картинки по истории. Мама спрашивает, а где физика, где химия, где алгебра. А у них такого нет. Есть общий предмет под названием «Наука». Например, один месяц в году вы изучаете, допустим, физику. Потом следующий месяц вы изучаете химию, потом биологию.

Но с высшим образованием ситуация совсем другая. В институтах здесь очень хорошо учат: очень современные методы обучения, современная литература, современные учебники. Например, мы изучали исторические события и то, как на это смотрят разные политические стороны.

— Ты сейчас работаешь?

— У меня с самого детства, лет с пяти, была мечта работать в ФБР. Это из-за сериала «Секретные материалы», я прям влюбилась в это. И после института меня взяли туда. Но я зашла в здание, увидела стену с именами погибших агентов и у меня включился инстинкт самосохранения. И я им отказала. Потом мне предлагали работу в Вашингтоне, но им я тоже отказала, потому что мне совесть не позволила делать то, что от меня хотели. Что от меня хотели, я не хочу говорить. А сейчас я домохозяйка.

— У вас свое жилье или вы снимаете?

— У нас свой дом в ипотеке.

— Насколько у вас большой дом?

— У нас две спальни для детей, еще у них своя отдельная ванная, есть общий зал, кухня, наша с мужем спальня и наша ванная. И еще наверху есть одна небольшая комната, там у мужа кабинет. Есть гараж и задний двор.

— Так дом двухэтажный или одноэтажный?

— По документам, он считается одноэтажным. Кабинет мужа — это как бы надстройка.

— Он расположен в таком пригороде, как показывают в фильмах и сериалах?

— Да. Вообще 75% населения в стране живут за пределами мегаполисов. Например, население штата Джорджия составляет 10,5 миллиона человек. При этом население его столицы Атланты — всего 400 тысяч. А это, между прочим, мегаполис. Там все, как в кино, много высоток и так далее.

— Не поменялось ли отношение к тебе, как к русской, с 2022 года?

— Лично я не заметила никаких изменений. Помню, один раз мы со знакомой сидели в кафе, подошла официантка и говорит: «Ой, у вас такой интересный акцент. А вы откуда?». Мы ей отвечаем, что мы из России, знаешь, немного в ожидании, что же будет дальше. А она сказала, что все окей, что все хорошо, как бы намекая, мол, я же знаю, что вы здесь не при чем.

— Понятно. Ты упомянула, что сидела в кафе с русской знакомой. Получается, у вас есть русские друзья в Атланте?

— Да, есть русские общины, но они не очень консолидированы. Я вижу, что русские больше ассимилируются. И мне опыт показал, что, к сожалению, наши соотечественники не такие доброжелательные, и вероятность, что тебя поимеет соотечественник, гораздо больше, чем если это сделает американец.

Американцы — очень доброжелательный народ. Если я иду в магазин, кассир всегда скажет: «Здравствуйте, как у вас дела?». И многие говорят, что у них у всех фальшивые улыбки. Я так не думаю. У всех нас свои проблемы в доме, в жизни, но здесь эти проблемы не выносятся на всеобщее обозрение. Это элементарная вежливость, это принято.

То же самое и на дорогах. Задержался ты три секунды на зеленом, тебе не станут сразу сигналить, чтобы ты уже быстрее ехал. Я сейчас не говорю про Лос-Анжделес и Нью-Йорк, это отдельный мир. Наверное, это особенность южных штатов, у нас люди более размеренные что ли.