«В России мне было тяжело»: история самарца, который репатриировался в Израиль

Воздушные тревоги, бомбоубежища на каждом шагу и запредельные цены. С такой реальностью столкнулся 20-летний самарец, который решил променять волжские красоты на пустыни Израиля. «Бонусом» для новоиспеченного репатрианта стала служба в армии. Молодой человек рассказал редакции 63.RU, как устроена жизнь в теплой стране и на что можно рассчитывать репатриантам из России.

«Репатриантам платят по 70 000 рублей»

— Елисей, расскажи, пожалуйста, как тебе вообще пришла идея репатриироваться (репатриация — возвращение на родину. — Прим. ред.) в Израиль?

— Я из простой, но творческой семьи: мама — актриса, а папа — музыкант. Все детство ездил на всевозможные фестивали и тусовки, готовил себя к профессии фотографа-оператора. С 11 лет я путешествовал вместе с родителями по России. В 14 взял фотоаппарат и отправился покорять мир самостоятельно. Мне всегда хотелось посмотреть, как живут люди в других уголках нашего земного шара, поэтому после 18 лет хотелось переехать в страну, чья культура совершенно отличается от нашей. В России мне тяжело было. Давила консервативность страны. Я очень хочу снимать фильмы, но, насколько мне известно, у нас эта сфера очень коррумпирована и попасть в нее нелегко. В киновузах у нас обучают, используя фундаментальный подход, классический. Правила третей и симметрия — это, конечно, важно, но в Европе, например, делают акцент на личность, талант, творчество.

— Почему ты выбрал именно Израиль?

— Когда я переезжал в Израиль, мне было 18 лет, и это для меня лично был самый простой способ куда-то уехать. У меня есть еврейские корни, а значит, я сразу мог рассчитывать на получение гражданства. Плюс репатрианты первое время могут получать пособие — до 4 тысяч шекелей, это 70 тысяч рублей. Также в Израиле очень развита система взаимопомощи. В социальных сетях есть группы, где репатриантам помогают деньгами, чтобы новые граждане страны могли устроиться на новом месте.

— Как родители отнеслись к твоему решению о переезде? Вы репатриировались все вместе?

— Мое решение все поддержали. Ехал я один, а родители остались в России. Они были не готовы бросать устроенную жизнь и начинать все с нуля в другой стране.

— Что необходимо для репатриации?

— Найти у себя еврейские корни и подтвердить это документально. Полгода я потратил на изучение архивов и заказ выписок, чтобы найти документы о моей прабабушке, ходил по всяким архивам, библиотекам. В Израиле я нашел дядю по линии своей бабушки. Ездил к ним в гости. Меня там приняли с позитивом.

— Обязательно ли иметь еврейские корни для репатриации в Израиль?

— Не обязательно, однако это самый простой вариант. Можно получить статус беженца, но он очень тяжелый, можно совершить гиюр, для этого надо посещать синагогу, знать правила Танаха, Торы, иврит и сдать экзамен.

«Каждый пятый в Израиле — русскоговорящий»

— Как ты адаптировался к жизни в новой для себя стране?

— Сначала, конечно, было очень тяжело, ведь я не знал иврит. Я приехал без знания языка и начал учить его здесь. Первое время общался и работал на английском, знаю его на разговорном уровне. На первое время этого хватает. Я работал на местном телевидении, монтировал выпуски. В перспективе, конечно, обязательно знание иврита. Ему бесплатно учат репатриировавшихся.

Первое время переехавшие по программе евреи могут остановиться в специальных центрах размещения, что-то типа общежития. Однако я решил жить отдельно и снимаю комнату в Тель-Авиве за 40 тысяч рублей. Первые полгода я жил только на деньги, что давало мне государство, и чуть-чуть подрабатывал.

— Насколько дорого жить в Израиле?

— В принципе, нормально. Дорого, когда у тебя мозг еще думает о сравнении цен с прошлой страной. Если ты здесь вырос, живешь и зарабатываешь — все относительно то же самое, что и в России. У меня есть знакомые, которым тяжело от местных цен, но все зависит от того, сколько ты зарабатываешь и где живешь. Средний класс зарабатывает в районе 4–5 тысяч долларов в месяц. Солдат получает в разы меньше. Я получаю 1300–1400 долларов в месяц и живу в дорогом районе, поближе к центру. Можно снять квартиру-студию в Хайфе за 35 тысяч рублей, а в целом хорошая квартира в центре стоит 160 тысяч рублей в месяц. На еду в месяц уходит примерно полторы тысячи шекелей, это около 30 тысяч рублей. Это просто базовые продукты, и при учете того, что я питаюсь в том числе в армии.

— Что вообще едят жители этой страны?

— Питание в Израиле зависит от того, вегетарианец ты или мясоед. Здесь обожают шницели куриные в панировке и суп с нутом. Каждый питается, как хочет, но в основном это либо печеная рыба, либо шницель, мясо, бургеры. Нет чего-то специфического. В Израиле очень серьезно соблюдают кашрут — это свод правил по Торе. Она также определяет, что еврей может есть. Например, морепродукты: мидии, устрицы есть нельзя, здесь они и не продаются. Если очень хочется, купить их можно в русских или арабских магазинах.

— Есть ли в Израиле русофобия?

— Насколько я знаю, в Израиле каждый пятый — это русскоговорящий. Это не только русские: белорусы, украинцы, казахи. В этом году 60 тысяч человек из России вроде как приехали. На улицах родной язык я часто слышу, так как люблю его. К русским, которые живут в Израиле, здесь относятся по-разному. То, что я вижу: это страна для евреев, тут относятся ко всем одинаково, так как у всех одни корни. В основном русофобии тут нет, но в русскоговорящих районах это можно встретить, так как там живут выходцы из СНГ.

— Что тебя больше всего поразило в жизни Израиля?

— Воздушная тревога. Израиль находится в состоянии постоянной боевой готовности из-за близости Палестины и сектора Газа. Все к этому привыкли, оно не давит. Количество терактов уменьшается, но несколько в неделю стабильно происходит. Такого не должно быть, но внимание на это ты не обращаешь. Главное — действовать по инструкциям, которые есть. Первое время было страшно, но в основном не обращаю на это внимания. Опасность существует, но осторожность помогает.

— Какой была твоя первая воздушная тревога?

— Она далась мне очень тяжело, хоть я и был в бункере. Во-первых, я не знал, что такое может быть. Я словил паническую атаку, но делал все строго по инструкции. У меня было 45 секунд, так как я живу достаточно далеко от сектора Газа. Последствия взрыва я ни разу не видел, но в воздухе ракеты постоянно взрывались. Тут есть система «железный купол», которая нас защищает.

— Как боевые действия сказываются на местных жителях?

— Тут уровень гражданского самосознания более развит, чем в России. Если летят ракеты, также есть инструкция. Нужно забежать в бомбоубежище, либо спрятаться, забежать в подъезд или лечь на землю. В основном, всегда, когда видишь подозрительного человека и вещи, сразу звонишь в полицию.

«В армии я делаю контент в соцсети»

— Ты служишь в израильской армии. Как ты вообще там оказался?

— Служить в израильской армии я обязан, так как переехал после того, как мне исполнилось 18. Отслужить обязан любой житель Израиля в призывном возрасте с 18 до 27 лет. Служба в израильской армии длится 2 года и 8 месяцев.

— Как устроен быт в армии Израиля?

— Здесь гуляют красивые девушки и солнце всегда светит. Твоя работа зависит от подразделения, где ты оказался. Я служу в пресс-службе в отделе видеопроизводства. Делаю контент в социальные сети. Есть люди в боевых — «крови» — они непосредственно охраняют границы Израиля, есть служба безопасности, полиция, разведка, медицина, морские, воздушные войска и другие. Все это — подразделения внутри армии.

— А как же казармы, спортивная подготовка и прочие атрибуты военной службы?

— Каждую неделю у солдата должно быть две тренировки. В начале службы у нас был месяц курса молодого бойца и три месяца иврита. Постоянную физическую подготовку проходят только те, кто служат в «крови». Поэтому все зависит от того, в какой ты должности. Я каждый день возвращаюсь домой, но раз в полгода прохожу подготовку по стрельбе. Однако к себе вечером возвращаются не все служащие. Те, кому посчастливилось попасть в закрытые части и охранять границы, живут в казармах.

— Переезд изменил тебя как человека?

— До переезда в Израиль и службы в местной армии у меня были пышные кудрявые волосы. Сейчас мне пришлось их состричь. Здесь нужно делать это каждый день. Без своей копны мне было очень тяжело, это личное. Однако Израиль меня не поменял: тип личности, психическое состояние, все это стабильно. Я лишь стал более ответственным. Планирую после службы поступить в университет кино и осуществить мечту — снять фильм.

Читайте также историю бизнесвумен и преподавателя танцев, уехавшей в Грузию, и нашу подборку деталей быта, которые удивляют уехавших россиян в других странах. Все истории переехавших мы собрали в один сюжет на нашем сайте. Некоторые из них даже успели вернуться назад.