«До сих пор покупаю российскую колбасу»: самарская журналистка о своей жизни в Израиле

Уехать из России Анастасия Вишнякова решила еще на втором курсе Самарского государственного университета, когда впервые побывала за границей. Но на воплощение мечты потребовалось около 10 лет. За это время девушка успела поработать журналистом в крупнейших бизнес-изданиях, переквалифицироваться в PR-менеджера известного агентства и выйти замуж.

О том, почему Израиль называют раем для детей и гурманов, правдивы ли анекдоты про еврейских мам и как защищать свои права в израильской очереди, Анастасия рассказала 63.RU.

Уговорить мужа сменить страну девушке удалось после того, как молодые съездили в Израиль как туристы. Сначала супруг Насти — Павел Филимонов — посчитал затею слишком экстремальной. Молодые люди переехали на Святую землю в 2014 году по программе для репатриантов.

— В Израиле существует несколько государственных программ для репатриантов, в зависимости от их возраста, образования и предпочтительного города проживания. Как и любая другая страна, Израиль заинтересован привлекать специалистов с высшим образованием, которым легче найти работу и интегрироваться в общество. Мы отвечали критериям нескольких программ, но в итоге остановили свой выбор на Раанане. Это город, который когда-то был основан выходцами из Америки, по планировке он до сих пор напоминает современный Нью-Йорк, — рассказывает Анастасия Вишнякова.

Израиль — одна из немногих стран, где сразу при пересечении границы, в аэропорту, иммигранты получают паспорта и таким образом становятся полноправными гражданами. Здесь же их встречают, вызывают такси. Всё это очень облегчает первые часы в новой стране, потому что приезжие в этот момент больше всего напоминают напуганных детей — морально к переезду никогда нельзя быть готовым на 100%, независимо от того, сколько времени было потрачено на планирование.

При переезде все иммигранты получают ежемесячную субсидию, которая выплачивается в течение первых 6 месяцев пребывания в стране. Главная цель выплат — дать возможность репатриантам посещать ульпан (школа для изучения иврита. — Прим. ред.) и выучить иврит на уровне, которого будет достаточно для того, чтобы найти первую работу.

— Мы получали 4600 шекелей в месяц, это чуть больше 1 тысячи долларов. Этой суммы хватало, чтобы оплачивать субсидированную квартиру в общежитии, коммунальные услуги, продукты и при небольшой экономии даже можно было сходить в ресторан или съездить с экскурсией на Мертвое море. Но через полгода репатрианты начинают по-настоящему самостоятельную жизнь, — говорит Анастасия.

«При переезде карьера обнуляется»

Поиском работы супруги занялись на второй месяц после приезда в страну, параллельно с изучением иврита. Но устроиться смогли только через полгода.

— Первые месяцы репатрианты часто чувствуют и ведут себя как туристы: наслаждаются морем, теплой погодой, знакомятся со страной и заводят друзей. По моим наблюдениям, лучше всего испытывать удовольствие от новой жизни получается у выходцев из Франции. Они даже в ульпан приходили, всегда что-то напевая себе под нос, чем очень удивляли репатриантов из России, которые в это время сверяли домашнее задание друг у друга, — вспоминает Анастасия.

Еще в России супруги перевели свои резюме на английский. А в Израиле подготовили варианты на иврите и начали тоннами рассылать их по всем компаниям.

— Мы сразу предполагали, что с нашими специальностями устроиться будет непросто. Я долго вообще не могла понять, каким израильским профессиям, кроме журналистики и PR, соответствуют мои знания и опыт. Через пару недель ответ нашелся — никаким. Всё пришлось начинать с нуля. Это очень подавляет многих репатриантов, ведь в родных странах они привыкли считать себя высококлассными специалистами. Сначала мне вообще не звонили, а затем были десятки интервью, некоторые из них — на иврите. Я думаю, мои знания языка тогда были на таком уровне, что если бы мне предложили работать боксером или балериной, я вполне могла бы согласиться, просто не поняв о чем речь, — улыбается Анастасия.

Тем не менее у супругов всё сложилось вполне благополучно. Павел работает по специальности — техническим специалистом, Анастасия нашла себя в диджитал-маркетинге, работает в агентстве, которое является партнером «Гугла» в нескольких странах мира, включая Россию и Израиль.

О войне и мире

Палестино-израильский конфликт то затухает, то разгорается с новой силой. Обстрелы, теракты, служба в армии, как мужчин, так и женщин, и постоянная боевая готовность.

— Понятия «откосить от армии» в Израиле не существует. У моей подруги, которая осталась без мужа, двое взрослых детей. Государство предоставило им право выбора: хотят ли они служить в армии или нет. Старшая дочь решила, что она будет служить, — рассказывает Анастасия. — Для местной молодежи армия — это первая школа жизни. Там приобретают друзей, нарабатывают профессиональные связи, получают опыт работы. В израильской армии есть подразделения, которые, например, занимаются программированием. Так что фактически армию можно закончить сложившимся специалистом, готовым «штурмовать» рынок труда.

Как правило, израильтяне идут на службу после окончания школы. Прохождение армии — обязательное условие при устройстве на работу во многих организациях, например, на предприятиях стратегического значения, в госструктурах, авиации.

Государство вынуждено постоянно защищать свою независимость практически с момента основания. Впрочем, Анастасия признается, что, несмотря на это, чувствует себя в большей безопасности, чем в России.

— В Израиле низкий уровень бытовой и уличной преступности. Детей спокойно отпускают гулять до 10–11 вечера. Полиция приезжает по звонку, даже если вызов связан с громкой музыкой по соседству. Всё это вселяет уверенность, что в случае опасности ты получишь защиту.

То ли благодаря круглогодичному лету, то ли из-за существования угрозы извне израильтяне, по словам девушки, привыкли наслаждаться каждой минутой:

— Страна очень теплая в эмоциональном плане. Люди привыкли помогать друг другу, много улыбаться и не принимать проблемы близко к сердцу. Даже когда здесь случались военные конфликты, как только угроза спадала, рестораны моментально наполнялись посетителями.

А еще израильтяне, по наблюдениям Насти, отчаянные правдорубы, поэтому в очередях здесь постоянное кипение, все следят, чтобы никто не влез вперед. А если кто-то всё-таки попытается, то это конфликт на 15 минут, который, правда, обычно заканчивается пожеланиями хорошего дня и крепкого здоровья.

Анастасия признается, что в Израиле ее поразило наличие среднего класса в его классическом мировом понимании:

— В России мы привыкли к тому, что медсестра государственной больницы редко может позволить себе путешествия за границу или личную машину. Здесь же это типичный представитель среднего класса со всеми сопровождающими характеристиками: отдыхом в других странах 1–2 раза в год и машиной на семью.

Про трепетных еврейских пап

Служба в армии ни Насти, ни Павла не коснулась. К моменту переезда они уже перешагнули призывной возраст. А вот в полной мере почувствовать себя еврейскими родителями им удалось. Полтора года назад у пары родился первенец — Макс.

— В Израиле существует культ детей. Им можно всё или практически всё, что не вредит их безопасности. Поэтому они часто не знают слова «нет». Здесь принято хвалить чужих детей, причем абсолютно всех, на том простом основании, что это — ребенок и он просто не может не нравиться, — объясняет Анастасия.

По наблюдениям девушки, в израильских семьях минимум трое детей. Вся городская инфраструктура: от парков и торговых центров до уличных дворов — ориентирована на то, чтобы детям было удобно.

— Анекдоты про еврейских мам имеют под собой реальные основания. Хотя пора уже сочинять анекдоты про еврейских пап. Израильские отцы — это что-то невероятное. По утрам они готовят детям бутерброды, водят их в бассейны и секции, забирают из школы. Если на детскую площадку пришла семья с ребенком, то мама будет сидеть на лавке или болтать с подругами, а догонять сорванца будет папа. Здесь самая обычная ситуация, когда один отец звонит другому и спрашивает: «Я сегодня с утра был на детской площадке, а тебя там не было. Что случилось?» С ребенком можно прийти в любой ресторан. Вопрос о том, есть ли там стул для кормления, даже не обсуждается. Относиться к маленькому посетителю тоже будут снисходительно. Никто не выскажет ни единого слова недовольства, если он будет разбрасывать еду и рвать салфетки. Разбитую тарелку тоже простят. Проверено, — говорит девушка.

Впрочем, несмотря на такой культ детей, официально отпуск по уходу за ребенком в Израиле длится лишь 6 месяцев, из которых 3 — оплачиваются и еще 3 мама сохраняет рабочее место.

— Проблема в том, что государственные сады принимают детей только с трех лет. Ясли — частные, со всеми вытекающими отсюда финансовыми обязательствами. В зависимости от города они могут стоить от 800 до тысячи долларов США в месяц. Даже при двух работающих родителях в семье это ощутимая сумма, — признается молодая мама.

«В Израиле нет однокомнатных квартир»

За годы жизни в Израиле Павел и Анастасия сменили несколько городов. Сейчас супруги живут в пригороде Тель-Авива.

— Цены на жилье здесь безумно высокие, на уровне европейских столиц. Зато проценты по ипотеке в разы ниже, чем в России. Структура кредита очень сложная. Он делится минимум на три части, самая выгодная из которых обычно выдается под 1–1,2%, а самая дорогая — примерно под 4%. Это сделано для того, чтобы защитить заемщика и банк от невыплат и задолженности, если у кредитора возникнут финансовые трудности, — объясняет Анастасия.

В Израиле проблема с маленькими квартирами. Спроса на них практически нет, поэтому такое жилье не строят.

— Тут нет однушек. У израильтян большие семьи, много детей. Поэтому они предпочитают покупать минимум 4–5-комнатные квартиры с небольшими спальнями и просторными салонами, где каждую неделю проходят семейные застолья.

Израильтяне — гурманы, они обожают открывать для себя новые рестораны и кафе, активно делятся впечатлениями об этом с коллегами. Оценили качество местных продуктов и самарцы:

— В Израиле очень хорошие сыр, масло, молоко, йогурты. Свежие овощи с грядок можно купить практически круглый год. Но местная колбаса мне, например, не нравится, мы до сих пор покупаем российскую. Да-да, я в курсе, что, в принципе, любая колбаса вредная, — смеется Настя.

Апельсиновые и грейпфрутовые деревья в теплом климате растут на каждом углу, и цены на цитрусовые можно сравнить с ценами на картошку в Самаре.

— На севере Израиля есть черешневые сады. Еще немного, и у местных жителей начнется аттракцион под названием «сбор ягод за деньги». Он заключается в том, что израильтяне платят деньги за вход, чтобы собрать ягоды. После этого на территории сада их можно есть без ограничений. Чтобы унести часть урожая с собой, нужно снова заплатить. Это «дача» по-израильски. Мы с мужем долго не могли понять: это поощрение или повинность. На четвертый год поехали сами. Есть в этом определенный кайф, и как я этого в детстве на даче бесплатно не успела понять? — удивляется Настя.