«Я просыпаюсь, когда стихает гул двигателя»: история гениального конструктора Николая Кузнецова

В 15 лет он сконструировал аэросани, а в 32 — поршневый двигатель для истребителя Як-7. Любовь к небу не отпускала его всю жизнь. Чтобы его покорить, Николай Кузнецов создал авиационные, ракетные и наземные двигатели, которые на десятки лет опередили его время. Многие его разработки до сих пор не может повторить никто в мире.

23 июня 1911 года в городе Актюбинске Казахской ССР в семье рабочего железнодорожника Дмитрия Матвеевича и домохозяйки Марии Михайловны Кузнецовых родился сын Николай. В годы гражданской войны отец будущего конструктора был бойцом Красной Армии. После революции Дмитрий Матвеевич работает несколько лет котельщиком на железнодорожной станции, а в 1923 году семья переезжает в село Семеновское Московской области, где жили их родственники.

В школе Николай учился хорошо по всем предметам, но к математике и физике испытывал особую любовь. В 1926 году в свободное от учёбы время начинает работать учеником слесаря ремонтной машинно-тракторной мастерской совхоза «Комсомольская отрада». В это же время 15-летний Коля вступает в комсомол и с товарищами по ячейке начинает работать над созданием аэросаней.

— Знаний для этого у нас было мало. Но мы набрасывались на книги, которые нам удавалось найти для реализации нашего замысла. Читали их ночами при свете керосиновой лампы. Соорудили в бывшем каретном сарае графа Орлова что-то вроде КБ. Отыскали старый автомобильный мотор, винт от самолёта «Фоккер» и лыжи. Всё это осталось со времён гражданской войны. Представьте: глухое село — и вот из дверей сарая выкатилось эдакое чудо-юдо и помчалось по улице. Следом — собаки, мальчишки. А мы поддаём газу, кричим, поём... Ведь именно с недостроенных аэросаней началось моё увлечение авиацией, — вспоминал Николай Кузнецов.*

В 1931 году, закончив школу и поработав трактористом, Николай Дмитриевич едет в Москву, поступает на вечернее отделение Московского авиационного техникума. Одновременно работает слесарем-сборщиком на заводе и редактором молодёжной газеты.

К 1941 году Кузнецов уже окончил Военно-воздушную академию имени Н. Е. Жуковского и её лётную школу, вступил в партию, защитил дипломный проект, получил звание военного инженера 3-го ранга и стал кандидатом технических наук.

Первый свой рапорт с просьбой отправить на фронт Николай Дмитриевич подал на следующий же день после начала войны, 23 июня 1941 года, и получил отказ. В связи с объявленной мобилизацией при академии организовали курсы срочной переподготовки запасников, в том числе авиационных техников. Руководить ими назначили Кузнецова. Всего он подал шесть таких рапортов, и только 9 июля 1942 года его просьбу удовлетворили. С июля по сентябрь, в порядке стажировки, Кузнецов находился на фронте в должности старшего инженера, обеспечивал техническое обслуживание боевых самолётов.

— Это суровое время научило нас работать через не могу, научило смелости технических решений и ответственности. Ведь от того, как надёжно мы починили машину, зависели исход воздушного боя, жизнь лётчика. Тогда всем было трудно. Пресс войны давил немилосердно. По ночам механики проявляли чудеса находчивости и изобретательности, — вспоминал Николай Дмитриевич.

С самого начала войны СССР нёс большие потери, как человеческие, так и техники. Поэтому стране требовалось хорошо налаженное производство боевых машин, в том числе самолётов. И уже в октябре 1942 года Секретариат ЦК назначил Кузнецова парторгом ЦК в опытно-конструкторский цех мотостроительного завода в Уфе. Об этом ему сообщил Георгий Маленков, курировавший вопросы развития авиапромышленности, докладывая о них лично Иосифу Сталину. На этом заводе Николай Дмитриевич проработал до 1949 года и покинул его уже в должности главного конструктора опытно-конструкторского бюро и в звании инженера-полковника.

Все эти годы Кузнецов не только ремонтировал и дорабатывал двигатели, но и непрерывно работал над созданием новых, более мощных, более совершенных и современных аппаратов для боевых самолётов. В 1943 году за непосредственное участие в создании нового авиационного поршневого двигателя Як-7 был награждён орденом Красной Звезды. В 1945 году— орденом Отечественной войны 1-й степени.

С 1949 года и до конца жизни Николай Дмитриевич Кузнецов жил и работал в Куйбышеве. Большую часть времени он проводил в посёлке Управленческий, где располагался Государственный союзный опытный завод № 2 (ныне Самарский научно-технический комплекс).

После войны руководство СССР перебрасывало в страну из Германии авиационную технику и специалистов, чтобы осваивать немецкие технологии. Поэтому куйбышевский завод № 145 имени Кирова переименовали в Опытный завод № 2 по разработке и производству реактивных двигателей. Основными специалистами на этом заводе были депортированные немцы, работавшие до этого на авиамоторных фирмах «Юнкерс», «БМВ» и «Аскания».

Для ликвидации языкового барьера Кузнецов организовал курсы по изучению русского языка для немецких специалистов, а советские конструкторы учили немецкий.

— Николай Дмитриевич поставил перед собой цель — выучить немецкий за полгода на приемлемом уровне. Немецкий инженер Поль, который должен был его учить, вальяжно заявил о том, что это невозможно. Николай тогда строго сказал немцу, что на войне он забыл слово «невозможно», а запомнил слово «надо» и научился действовать через не могу. Побледневший немец взялся за обучение Николая Дмитриевича. И действительно, через полгода Кузнецов стал вполне неплохо говорить по-немецки, — поделился воспоминаниями главный конструктор Инженерного центра Генерального конструктора ПАО «Кузнецов» Валерий Павлович Данильченко.

К приезду Николая Дмитриевича в Куйбышев заводчане работали над пятью двигателями. Перед коллективом стояла задача увеличения мощности агрегатов: чем мощнее двигатель, тем большей массы самолёт он сможет поднять в воздух. Через два месяца Кузнецов принял решение оставить для доводки только один двигатель. Именно он оказался наиболее перспективным. Специалисты смогли существенно увеличить его мощность, блестяще выполнив государственные задачи.

В 1958 году Кузнецов познакомился с Сергеем Павловичем Королёвым, который разжёг в нём интерес ещё и к ракетным двигателям. После того, как Юрий Гагарин впервые слетал в космос в 1961 году, Королёв загорелся идеей доставить советских космонавтов на Луну. Для этого ему нужен был человек, который смог бы усовершенствовать жидкостные ракетные двигатели, которые были на тот момент. Андрей Николаевич Туполев, который был тогда генеральным конструктором авиационной промышленности СССР, познакомил Королёва с Кузнецовым.

— Несмотря на то, что Кузнецов ещё не был «ракетчиком», а был только «самолётчиком», Туполев рекомендовал его как человека, который с большим энтузиазмом берётся за что-то новое. И, несмотря на то, что американцы опередили нас с полётом на Луну, сотрудничество Королёва и Кузнецова было очень плодотворным и полезным для развития космической промышленности страны. Они создавали новые качественные двигатели, которыми работники космической промышленности пользуются до сих пор, — рассказывает начальник центра истории техники ПАО «Кузнецов» Наталья Николаевна Аладьева.

— Николай Дмитриевич трудился без выходных. Бывало, в пятницу вечером возникнет какой-то сложный технический вопрос. Сидят, решают его часов до десяти вечера. И он говорит: «Давайте прервёмся. В понедельник в 08:00 жду ваших решений». Люди начинают восклицать: «Да как же успеем к понедельнику что-то придумать?!». А он им: «Так у вас будет целых четыре дня: пятница, суббота, воскресенье, понедельник». Работоспособность у него была колоссальная, — вспоминает Валерий Данильченко.

Коллеги Кузнецова говорят, что от всех своих подчинённых от требовал глубокого погружения в рабочий процесс. На людей, не посвящавших себя полностью решениям коллективных задач, он начинал смотреть другими глазами.

— Осуждай подчинённого так, чтобы судьёй его был не только ты, но и его собственная совесть, — говорил Николай Дмитриевич.

Все, кто близко знал Кузнецова и работал с ним, отмечают его гениальную способность опережать время, заглядывать за горизонт, отмечать перспективные проекты, тем самым обеспечивать завод работой.

Завод получал государственные заказы и финансирование вплоть до развала СССР. Двигатели, создававшиеся под руководством Кузнецова, были самыми передовыми в мире. Они стояли на советских истребителях Яковлева (Як), Лавочкина (Ла), Сухого (Су), Туполева (Ту), Ильюшина (Ил).

Все двигатели испытывали на специальной площадке, которую оборудовали рядом с посёлком Винтай под Самарой.

— Когда жители домов, стоявших в полукилометре от места, где проходили испытания двигателей, жаловались на шум и на то, что они не могут заснуть, Николай Дмитриевич говорил: «А я живу в 100 метрах от испытаний и, наоборот, просыпаюсь, когда стихает гул двигателя», — передаёт слова конструктора Валерий Данильченко.

Но при этом, будучи депутатом Верховного Совета РСФСР с 1963 по 1990 год, Кузнецов старался удовлетворить просьбы всех горожан, обращавшихся к нему за помощью, не отказывал никому. Обращения были самые разные. Кому-то нужна была помощь в получении квартиры, а кто-то просил выбить разрешение выкашивать траву на лесной делянке (без специального разрешения от лесничества это запрещалось). Ко всем просьбам Николай Дмитриевич относился с максимальным вниманием, мелочей в людских судьбах для него не было.

— Не считай потерянным время, потраченное на общественную работу. Умей приносить максимальную пользу людям и извлекай из общественного опыта знания, необходимые для лучшего исполнения тобой государственной должности, — так говорил о своей работе депутатом Николай Кузнецов.

Эту пользу Николай Дмитриевич старался приносить не только на ниве своей профессиональной деятельности. Он также уделял много внимания развитию инфраструктуры и благоустройству посёлка Управленческий, в котором прожил много лет. Именно Кузнецову местные жители обязаны появлением дома культуры «Чайка», широкоэкранного кинотеатра, который стал вторым в Куйбышевской области. Также Кузнецов лично курировал строительство в Управленческом больниц, профилакториев, баз отдыха, детского сада, стадиона, лыжной базы и парка «Юность». Сейчас его именем названа одна из улиц в поселке Управленческий.

При всей своей строгости Николай Дмитриевич был очень нежным и заботливым со своей семьёй: женой Марией Ивановной, дочерью Татьяной и сыном Николаем.

— Вся его жизнь была на виду. Он очень заботился о своей семье. Переживал из-за того, что не может уделять жене столько внимания, сколько она заслуживает. Просил у неё за это прощения. Но профессиональную хватку всё равно не ослаблял, — поделился воспоминаниями Валерий Данильченко.

Сын Кузнецова Николай Николаевич по сей день работает на заводе отца ведущим инженером, тестирует агрегаты в испытательном цехе. А дочь Татьяна Николаевна стала физиком.

Скончался выдающийся конструктор 31 июля 1995 года. Сейчас предприятие, на котором работал Николай Дмитриевич, носит его имя. Его разработками по сей день пользуется огромное количество специалистов по всему миру.

А большинство военных самолётов, которые охраняют границы России и выполняют боевые задачи за её пределами, летают на двигателях Кузнецова.