«Я хотел бы стать Самаре своим и, наверное, уже близок к этому»: большое интервью с главой Самары Иваном Носковым — видео

Год назад, в октябре 2024-го, Иван Носков переехал в Самару. Он сменил пост мэра «столицы советской химии» Дзержинска на должность заместителя главы города-миллионника и почти сразу стал временно исполняющим обязанности градоначальника. А 26 декабря 2024-го депутаты официально выбрали Носкова мэром Самары.

Съемочной группе 63.RU он рассказал о масштабных городских проблемах и о том, как будет их решать. А еще мы спросили мэра, зачем привел за собой в администрацию «варягов», почему в Самаре горят трамваи и автобусы, из-за чего по всему городу вырубают деревья и доводилось ли ему пользоваться связями отца.

— Как и когда вам предложили стать мэром Самары? Губернатор лично пригласил?

— Я думал, все уже знают. Отвечаю на эти вопросы буквально с прошлого октября, когда только что переехал в Самару. С губернатором Вячеславом Федорищевым, безусловно, разговаривал перед приездом, но изначально предложение поступило не от него.

— Какой была ваша первая реакция? Что было главным фактором, из-за которого согласились на переезд?

— В своей жизни переезжал я часто, уже за годы учебы поменял шесть школ. Так что само по себе предложение меня не удивило и не шокировало. Согласился потому, что увидел здесь интересные и масштабные задачи.

— Иван Николаевич, вы бывали до этого в Самаре? Что удивило в городе?

— В Самаре бывал, по разным поводам. Город интересный, как и все города с историей. И очень разноплановый, я бы сказал.

— Какое первое впечатление от нашего города? Как вас встретили Самара и самарцы?

— Тоже неоднократно отвечал в разных интервью. Первое впечатление: город «с душой». Со своей статью и особенным колоритом, в хорошем смысле патриархальный, если говорить о центральной исторической части. И современный мегаполис — в новых районах с многоэтажной застройкой. Наверное, я бы сказал: не банальный. И творческий.

— Уже можете назвать себя самарцем? Стал ли за год наш город понятнее, роднее?

— С одной стороны, у меня ощущение, что по времени год как один день пролетел, будто вчера всё началось. А с другой — что всю жизнь тут прожил. Конечно, я не родился, не учился здесь. Хотя по профессиональной необходимости в некоторых вопросах информирован больше, чем среднестатистический житель, так что иногда могу с коренными самарцами и поспорить.

Но то, что город прекрасный и мне нравится здесь жить и работать, — это факт. Мне нравится город, что-то меня в нем удивляет, восхищает, иногда и злит — например, то, что много прекрасных зданий заброшены, завалены мусором. Надо восстанавливать все, что можно восстановить, и наводить порядок. Много хожу, общаюсь с людьми, узнаю историю всего города и разных районов, локаций. Скажем, я хотел бы стать Самаре своим и, наверное, уже близок к этому.

— Итак, вот вы прилетели в Самару, сошли с трапа и поехали…

— Приехал на машине.

— Хорошо. Тогда как вам дороги после въезда в город?

— По-разному, на самом деле. Есть отремонтированные участки, есть те, что нуждаются в ремонте. Сильно поразило большое количество провалившихся колодцев в Самаре.

В этом году уже обновили 53 дороги (более 56,5 км), отремонтировали еще 75 квартальных проездов, 21 тротуар, 45 подъездов к соцучреждениям.

— Вы ввели практику так называемых «планерок на выезде». Знакомите глав районов с их же районами?

— Главы свои районы знают, иногда настолько хорошо, что это даже не хорошо — глаз замыливается. На этих планерках я хочу донести простую мысль — иногда не нужны многомиллионные вложения, чтобы просто навести порядок. Порой достаточно банки краски, мешка цемента, десятка тротуарных плиток, более добросовестной работы тех, кто отвечает за чистоту на тротуарах и тех, кто это контролирует.

— Вы не раз говорили, что Самара — это город-курорт, и вот — новая вводная: Самара должна стать промышленным центром. Так все-таки — курорт или промцентр?

— А что мешает совмещать? Губернский купеческий город во времена СССР стал центром космической промышленности, оставшись при этом туристической Меккой. И никого это не удивляло. У Самары богатая история, которую мы можем показать туристам, и сильный промышленный комплекс, который обеспечивает налоги и рабочие места для местных жителей. С промышленниками, кстати, встречаюсь, некоторые предприятия уже посетил, сейчас создаем Совет промышленников при главе города, который будет обсуждать актуальные для города задачи. Строится индустриальный парк «Самара» — для будущих инвесторов.

— Планов много, а где деньги на их осуществление?

— Нацпроекты. Не скажу ничего нового — это реальная возможность для обновления городов. В этом году при непосредственном участии города работают шесть нацпроектов — создаются новые общественные пространства, идет ремонт библиотек, школ, ремонтируются дороги и т. д. В следующем году будем принимать участие во всех возможных нацпроектах.

— Самарцы часто отмечают, что работы по нацпроектам растягиваются на долгие годы. Что мешает сделать, например, за один раз парк Щорса — не такой уж он большой!

— Парк Щорса победил в рейтинговом голосовании в прошлом году. Почему именно такой проект был выдвинут — вопрос не ко мне. Я лично считаю, что на несколько этапов можно и нужно делить действительно масштабные благоустройства, требующие больших финансовых вложений.

— В вашей трудовой биографии есть и должность министра ЖКХ. Можете рассказать, почему в Самаре постоянные коммунальные аварии, из-под земли периодически бьют гейзеры и вообще создается ощущение, что у нас филиал Петергофа?

— Здесь все достаточно просто. По нормативу, ежегодно необходимо менять 2% сетей в плановом режиме. Долгое время этого не делали. В итоге запас прочности, оставшийся со времен Советского Союза, иссяк, и сейчас мы пожинаем плоды многолетнего бездействия. Пока не отремонтируем все, что должно было быть отремонтировано в плановом режиме — так и будут… фонтаны. За один год это не «лечится», к сожалению, тем более что каждый год снова добавляются те же 2%.

— Что конкретно будете делать? Обсуждали с нашими ресурсоснабжающими компаниями «Т Плюс» и «РКС — Самара»?

— Сейчас работаем с ними достаточно плотно. Пришли к пониманию, что ремонтировать нужно в плановом режиме. И даже если мы устраняем локальную аварию на сетях, то ремонт делаем от колодца до колодца. Меняем всю трубу, а не только поврежденный участок. Это значительно дороже, сложнее и занимает больше времени. Но это качество и эффективность.

Кроме того, есть договоренность — если «РКС» ремонтирует свой водовод, а рядом проходят тепловые сети, то сразу направляем туда же и «Т Плюс». И наоборот. Чтобы сразу отработали участок вместе. Не всегда получается одновременно собрать обе компании, так как у каждой своя инвестиционная программа и свое распределение бюджета. Но надеемся, что в следующем году если не в 100%, то в 90% случаев будем делать именно так. Также город синхронизирует с сетевиками планы по ремонту дорог и благоустройству: новый асфальт нужно класть уже после замены труб.

Две недели назад посчитали — только 200 раз ресурсники копали в плановом порядке. Все остальные 3700 раз — это внеплановые раскопки для устранения локальных аварий. И год еще не закончился, а плановые работы как раз уже почти завершены.

— Сколько длится рабочий день мэра Самары, какой график, во сколько подъем?

— Начинается обычно в 5:00–5:30. Заканчивается не раньше 18:00. Остальное — рандомно и полностью зависит от расписания и загруженности каждого конкретного дня.

— Успеваете ли поесть? Какие продукты предпочитаете?

— В еде каких-то особенных предпочтений нет, обычная домашняя кухня вполне меня устроит. Овощные салаты стараюсь почаще есть: это полезно. А вообще люблю мясные продукты.

— Есть ли в вашем графике выходные?

— Выходные, конечно, есть. Пока это воскресенья, поскольку в субботу обычно выезжаю на несколько объектов в разных районах. Я не считаю, что человек должен работать 24/7 все 365 дней в году. Чтобы хорошо работать, нужно хорошо и отдыхать, восстанавливать силы. Это единственно правильный подход.

— Вас уже узнают на улицах жители города и подходят с просьбами, жалобами? Или, наоборот, можете себе позволить спокойно погулять по парку, сходить в магазин и быть неузнанным?

— Подходят в основном во время объездов, когда я с коллегами. На улицах узнают нечасто, но периодически здороваются. Скорее всего, я даже могу пока спокойно зайти в магазин.

— Сколько времени заняло знакомство с той управленческой командой, что была в городе до вас? Как приняли подчиненные? Сколько людей пришлось сменить в мэрии или кто-то ушел сам?

— Смена руководителя — это всегда стресс для подчиненных. Пугает неизвестность. И не все с этим стрессом справляются, некоторые уходят. Бывает, уходят даже профессионалы, которым, казалось бы, совершенно нечего опасаться. В предыдущей команде собрались сильные специалисты, некоторых я повысил в должности, поменял функционал, чтобы человек мог раскрыться до конца. Тех, кто все-таки решился уйти, отпустил. Это нормальный процесс, абсолютно жизненный.

— По какому принципу выстраиваете свою команду? Часть чиновников приехала вслед за вами в Самару из Дзержинска, а в Дзержинск в свое время они тоже за вами из Иркутска переехали. Для вас важно, чтобы были свои люди или вы понимаете, что среди местных нет таких же профи?

— Если помните, в советское время существовала система распределения после институтов. Можно было родиться в Томске, учиться в Нижнем Новгороде, а осесть после вуза в Краснодаре, а то и вообще в Казахстане, Узбекистане, Грузии и т. д. Поэтому место, где родился любой из моих сотрудников, для меня абсолютно не имеет значения. Разве что из чистого любопытства.

К тому же за мной не могут переехать абсолютно все. Часть людей, настоящих профессионалов, которых я ценил, всегда оставалась — в Иркутске, в Москве, в Нижнем Новгороде, в Дзержинске. У всех разные жизненные обстоятельства, и не каждый готов и может переехать. Поэтому для местных профи места есть всегда. Если их жизненная философия совпадает с моей — делать мир вокруг себя лучше, — то они вполне могут войти в команду. И уже, кстати, входят. Имен называть не буду, их много.

— Вы уже успели встретиться с жителями разных районов города. На что чаще всего жалуются самарцы?

— ЖКХ, дороги — в основном внутриквартальные проезды и тротуары. Для исторического центра актуальны вопросы расселения и демонтажа заброшенных зданий.

— Составили для себя план работы? Что и в какие сроки должно измениться в городе? Можете озвучить топ-5 главных задач мэра на этот год и на следующий?

— В течение весны и лета мы разрабатывали Стратегию развития Самары, которая как раз и станет планом работы не только для меня, но и для всей команды. Если в общих чертах, то топ-5 задач: расселение и снос аварийных домов, благоустройство общественных пространств, ремонт дорог и тротуаров, ремонт соцучреждений (школ, детских садов, учреждений культуры и спорта) и развитие туристического потенциала Самары. В общем, сделать город безопасным, комфортным и интересным. На самом деле задач гораздо больше.

— Появилось ли у вас любимое место в Самаре или то, что вы можете назвать местом силы?

— Не буду оригинальным: набережная. Еще мне безумно нравится Загородный парк. На самом деле, достаточно много красивых мест. Почти с любого возвышения видно Волгу или Самарку. А вода всегда по-другому заставляет воспринимать город.

С видовой точки зрения очень нравится площадь Куйбышева с грандиозным театром оперы и балета. Такая фундаментальность завораживает, конечно.

В архитектуре нравится сталинский ампир. Каждый построенный ДК всегда был произведением искусства. Причем дворцы строились для рабочего класса, крестьян, то есть не самых богатых слоев населения. Меня всегда поражала и восхищала эта философия.

— Следующая больная тема для самарцев — кронирование деревьев, а то и вовсе спил их под корень. Можете объяснить причины такого, как считают горожане, варварства?

— Всегда есть две группы жителей. Одни просят спилить аварийные деревья, другие — не пилить. Эти две группы никогда между собой не договорятся. Поэтому решение может быть только одно — экспертиза. И впоследствии либо демонтаж, либо сохранение. Специально внесли изменения в Правила благоустройства, которые действуют в Самаре. Теперь ни одно дерево нельзя снести без согласования с администрацией города. Стараемся по максимуму сохранить зеленые насаждения, но не забываем и о том, что аварийное дерево даже при не очень сильном ветре представляет опасность.

А вообще… У всех же деревья в детстве были большие, а мороженое — особенно вкусным! В этом году весной мне во «ВКонтакте» написала одна жительница Самары. Укоряла, стыдила за то, что спилили прекрасное зеленое дерево на Ульяновской, которое она помнит с детства. Посоветовал ей обратиться к электронным картам, посмотреть панорамы улицы за прошлые годы. Дерево, которое она помнила с детства, к сожалению, погибло пару лет назад, на электронных картах это было видно. А в ее глазах оно было по-прежнему прекрасным, «как в детстве». Такова особенность нашего восприятия и нашей памяти… И это далеко не единичный случай.

Впрочем, в сезон будем высаживать новые деревья и кустарники. В этом году только на общественных пространствах появились 122 молодых дерева, около 23 тысяч кустарников и 600 квадратных метров цветников. До конца ноября планируем посадить около 5 тысяч деревьев и кустарников, а уже в следующем году — по 20 тысяч весной и осенью.

— При посещении парка имени 50-летия Октября на Металлурге вы озвучили поручение найти инвестора, для того чтобы открыть там кафе. Можете объяснить с точки зрения управленца, градоначальника, зачем еще открывать кафе в парке, рядом в санатории есть ресторан с летней площадкой, вокруг разные кафе и пекарни? Не получится ли там кафе «из 90-х» с громкой музыкой и прочими «прелестями»?

— Это тоже особенности восприятия. Если бы я поручил открыть кафе, допустим, около музея Эльдара Рязанова или филармонии, вряд ли самарцы представили бы себе распивочную с громкой музыкой и дымом мангала, правда?

Сразу хочу успокоить, что никаких «кафе из девяностых» в парках больше не будет. Ни на Металлурге, ни где-либо еще. А здоровая конкуренция в любой сфере еще никому не помешала, не помешает и точкам общепита. Район — это в первую очередь люди. И прежде чем требовать от них отдыхать культурно, мы должны эту возможность культурного отдыха им обеспечить, предоставить. Так что речь идет о семейном кафе, с нормальной мебелью и интерьером, без крепкого алкоголя и танцев до утра.

В ныне заброшенном здании могло бы работать классическое кафе-мороженое, кондитерская или специализированное детское кафе. Так что приглашаю предпринимателей воспользоваться возможностью.

— И сразу же вопрос про озеро Песчаное в том же парке на Металлурге. Удалось установить главную причину обмеления и такого небывалого роста водорослей?

— Обмелело, потому что скважина не справлялась с подачей воды. Объема не хватало. Соответственно, в таком водоеме при отсутствии естественных врагов очень вольготно чувствовали себя бактерии и водоросли. Построили новую скважину, запустили рыб, запустили фонтан, провели ручную чистку и чистку специальным составом. И озеро ожило.

— Вечная боль самарцев — состояние общественного транспорта. Горожане жалуются на давку в часы пик…

— Жалоб, на самом деле, стало значительно меньше. Когда я только приехал в город, они обрушились бурным потоком, в том числе и через мои страницы в соцсетях.

Ввели новые формы контрактов для перевозчиков. Учли все жалобы: и на санитарное состояние автобусов, и на несоблюдение графика, и на поведение водителей и кондукторов, и на неудобство или дублирование некоторых маршрутов, и на техническое состояние автобусного парка. И с этого года на дорогах Самары нет ни одного автобуса старше трех лет, автопарк обновлен на 70–80%. Единичные жалобы еще есть, но, как правило, они связаны уже с человеческим фактором — поведением конкретных людей в конкретных ситуациях.

— Частично обновили еще и трамвайный парк. Почему закупили именно эти модели — «Львят» и «Витязей»? Там очень узкие проходы, крайне мало стоячих мест, сиденья на подиумах… У пассажиров много нареканий к салону новеньких вагонов. Будет ли пересмотрено техзадание по обустройству трамваев внутри при следующих закупках?

— Это лучшие на сегодня модели трамваев российского производства, самые вместительные и надежные. Закупили «Витязей», а благодаря губернатору Самарской области Вячеславу Федорищеву — более 70 новых «Львят».

— Если сравнивать самарский общественный транспорт с нижегородским (состояние, стоимость проезда, наполняемость, расписание движения и регулярность рейсов), в чью пользу будет сравнение? Там тоже водители одновременно еще и кондукторы?

— Я не жил и не работал в Нижнем Новгороде в последние как минимум шесть лет. При современном развитии электронных технологий оплата проезда должна проходить без участия водителя. Но, разумеется, наличную оплату никто не отменял, поэтому кондукторы продолжают работать в Самаре. А вот то, что водитель иногда выполняет функцию кондуктора, считаю неправильным, поэтому на муниципальном общественном транспорте от этого отказались.

— Внешне вы очень похожи на своего отца Николая Николаевича Носкова. Вы можете сказать, что похожи на него и внутренними качествами?

— Думаю, схожесть должен определять не я, у меня субъективное мнение. Скажу только, что точно хотел бы быть на него похожим. Род занятий у нас разный, он занимался воспитанием детей, космонавтикой, космосом. У нас в доме часто бывали известные космонавты, специалисты по космической отрасли, инженеры, ракетостроители. Именно они в конечном итоге повлияли на мое желание стать физиком.

Быть похожим на отца не всегда удается, но я всегда на него равнялся. Прежде всего, у папы было возведено в абсолют уважение у людям. Ни разу в жизни не слышал от него, чтобы он повысил на кого-то голос или оскорбил человека. И не важно, кто перед ним был: вахтер, его подчиненный или большой начальник. Не важно где: в электричке, в автобусе, в самолете, на улице, в университете. Вот эту установку папы стараюсь применять. Не всегда получается.

— То есть не ругаться не всегда получается?

— К сожалению, да.

— Голос повышаете?

— Стараюсь это делать крайне редко.

— Не секрет, что педагогам чаще всего не хватает времени на своих детей. Вам хватало внимания отца?

— Я любил своих родителей, и они меня тоже. Поэтому, сколько бы они ни уделяли мне внимания, всегда хотелось больше. Если сейчас посмотреть с высоты прожитых лет — думаю, отец уделял мне достаточно времени. У него было дело всей жизни — Школа космонавтики, и многие его ученики впоследствии связали свою жизнь с космосом. Семья была очень важна для моего отца, но посвятить себя только и исключительно семье было бы неправильно с его стороны.

— Приходилось пользоваться в жизни связями отца?

— Нет. В школе прикрываться отцом и его заслугами точно бы не получилось — за любые проделки мне влетело бы в первую очередь именно от него. После школы свое дело мы начинали с однокурсниками, без помощи родителей. А с бизнесом я завершал все дела самостоятельно. Важно было не остаться с долгами, поэтому мы погасили все обязательные платежи и закрыли бизнес.

— У вас были в карьере или жизни случаи, за которые стыдно или которые до сих пор не дают покоя, думаете, что сейчас поступили бы по-другому?

— А у кого их не было? Именно постыдных поступков, пожалуй, не припомню. А если и припомню, вряд ли о них расскажу. Но, например, приходилось расставаться с непрофессиональными сотрудниками или недобросовестными партнерами по бизнесу. Это запоминается. Но сейчас я поступил бы точно так же.