«Он знал, что умрет»: полицейский из Самары добровольцем ушел на СВО

В Самарской области простились с бывшим полицейским Сергеем Глушковым. Он добровольцем ушел на СВО. Как родные пережили известие о смерти родного человека? Зачем боец с сослуживцами купил машину в зоне СВО? И почему в самый роковой момент он оказался без защитной каски? Об этом нам рассказали родные бойца.

Сергею было немного за сорок. В полицию он пошел после службы в армии и стал участковым в отделе полиции Октябрьского района Самары.

— Такой серьезный полицейский, аж до смешного, переписываешься с ним, через 30 минут всё удалено. Никогда за собой никаких следов не оставлял. Был у нас забавный случай. Я за его кошкой приглядывала и дала ей игрушку, шарик моргающий, она с ним носилась. На следующий день он возвращается с суток и пишет, чтобы я ему срочно перезвонила. Испугалась, подумала, что что-то случилось, а он подумал, что мячик — это прослушка, — рассказывает родственница бойца Надежда.

Из полиции Сергей ушел в звании капитана. Взял ипотеку. Женщина вспоминает, что он очень болезненно переживал события на Украине.

О том, что брат решит стать добровольцем, никто в семье не подозревал.

— Ему здесь неплохо было. Он только к удочке прилип, рыбачить начал, шашлыком занимался. Была в нем эта правильность. Злой он на ту сторону был, новости смотрел, его разрывало от того, что там творится. Я до сих пор помню наш разговор. Мы сидели на лавочке около дома. Я была на эмоциях, когда узнала, куда он собрался, пыталась как-то его отговорить. У него мать-сердечница, она бы не пережила его смерть, на что он ответил, что ему уже будет всё равно, а больно будет нам. До сих пор помню эту фразу. Он понимал, что не вернется. Я сказала, что даже на похороны его не приеду, — говорит женщина.

О том, что Сергей уходит на фронт добровольцем, родные твердо решили не говорить его матери. Для нее старший сын якобы получил повестку.

С сентября и до отправки на фронт Сергей находился в Рощинском на обучении и боевом слаживании. Часть экипировки солдату купили родные.

— Он нас замучил своими просьбами, ездили к нему пять дней в неделю. Благо жил на Заводском, а я с его кошкой осталась там, 30 минут до Рощинского ехать. Мы ему и карабины покупали, и сигареты, а он не курит. Ножи заказывали, очки тактические. Леску, крючки ему покупала, смеялись, что я его на рыбалку собираю, а он говорил, что это чтобы растяжки ставить. Куплено было очень много. Он еще там денег не получал, поэтому мы скидывались, всю его зарплату с прошлой работы на закупку пустили. Из Рощинского он нам звонил без проблем. Сначала там недели 3 безвылазно был, а затем отгулы, на 2, 3, 7 дней давали, — говорят близкие Сергея.

На передовую мужчину отправили в январе. Об этом родные узнали из телефонного разговора.

— Самое обидное, что каждый раз, когда приезжала, я его обнимала и целовала, он отмахивался, а в последний раз не обняла почему-то, думала, еще увидимся. Они на поезде 2 дня ехали. С неизвестного номера какого-то он из вагона смог позвонить. Мы с родными его сослуживцев группу создали. Там жены, сестры. Мы звонили и писали им и через сутки получили каждый звонок по 5 секунд: «Я еду, всё нормально», потом еще через сутки: «Мы приехали, пока на этой стороне», затем: «Мы на другой стороне». Всё, — вспоминает Надежда.

Бывшего полицейского распределили на Кременное направление. Точное место дислокации он родным не называл.

Всего на Кременном направлении находится около 10–15 небольших поселков и сел, но основными населенными пунктами остаются станция Кременная, город Покровск и поселок Заиченко.

Несмотря на специальность начальника связи в противотанковом дивизионе, Сергей оказался на передовой в блиндаже. Его позывной был Домовой. Его он выбрал сам. Это было его деревенское прозвище. Мужчина мало гулял и предпочитал сидеть дома. После того как Сергей освоился на фронте, он купил местную симку и регулярно звонил семье.

— Он выслал мне зарплатную карту. Потому что я делала ему ремонт в квартире. На карту каждый месяц приходило то 205 000, то 230 000 рублей. Регулярно звонил мне и просил скинуть 10 000 рублей, чтобы он их мог снять. Они с сослуживцами через неделю после приезда на СВО скинулись, за 35 000 купили машину. Сказали, что надоело им кататься на том, что там выдали. Автомобиль им нужен был для того, чтобы с передовой уехать в случае необходимости и не ждать, пока их заберут. Неделю на связь не выходил. Потом позвонил, сказали, что сломались и в лесу стояли, ждали, пока на уазике за ними приедут, — рассказывает женщина.

Свой быт военные устраивали самостоятельно. Например, у бойцов была возможность жить не в палатках или общежитии, а снимать дом у местных жителей в деревне.

— Их рота снимала то дом, то два, в зависимости от количества человек. И в каждом селе они строили баню из заброшенных избушек. Сережа рассказывал, что украинцы все грязнули. Что в их домах есть чан, и вся семья, с самого маленького до старшего, моются в одной и той же воде. Они, соответственно, так не могли. Сначала из ведер мылись, а потом находили заброшенный дом, заколачивали окна и строили из него баню, — говорят родные бойца.

Рассказывал Сергей и про фронтовые 100 грамм. Их выдавали солдатам после каждого пережитого арт-обстрела.

— Он не пьяница, но пивка выпить любил, а если из крепкого, то пил хорошее, эксклюзивное, когда собирала ему посылку, просил меня бутылочку коньяка туда положить, а я не стала, потому что нельзя, ведь через санбат передавали. Если бы знала, как они будут смотреть, конечно, засунула. У нас, когда мы принесли посылку, спросили, есть ли запрещенка. Я сказала, что он ее очень просил. И вот за мою шутку они ему борща быстроразводимого накидали. На передовой он очень похудел, даже хвастался, что пузо пивное ушло, стройный стал. Пытался фото присылать, но связи именно там не было, снимки не доходили. Он очень красочно рассказывал обо всём, я представляла. А когда привезли его телефон, всё это увидела именно так, как до этого было в моей голове. Его фронт очень поменял. Здесь он был более серьезный, а там какой-то веселый стал. Ему нравилось, не сказать, что тянуло домой. Я у него спрашивала, что он будет делать, когда всё закончится, если его отпустят, а он отвечал, что пойдет в комендатуру, — вспоминает Надежда.

Сергей планировал оказаться дома к лету и отправить дочку на море, но по роковому стечению обстоятельств самостоятельно отвезти родню на отдых он не смог.

— В тот день, третьего июня, они были втроем на передовой, а Сережка очень сильно заболел. О том, что происходило дальше, мы узнали со слов его друга и сослуживца с позывным Рысь. Он с ним в этот момент был. В ночь Сережу должен был подменить на позиции другой сослуживец, что уже был в отпуске, Псих. Рысь передал по рации, чтобы Домового забирали, что он останется один. Псих по рации связался с Сережкой и спросил, дотянет ли он до ночи. Тот сказал, что справится, но командование услышало, что ему плохо, поэтому его все-таки решили забрать раньше. Дело к вечеру шло, приехала машина, чтобы забрать Сережу. Он всегда даже спал в каске, а тут из-за того, что ему было плохо, ее снял, шел впереди, а Рысь сзади, провожал, когда на них прилетело. Что именно за снаряд это был, мы не знаем. Сережке просто осколок в затылок попал. Волной от него откинуло Рысь. Только водителя убило и Сережу, но если бы он был в каске… Роковое стечение обстоятельств…

Отдельным испытанием для семьи Сергея стало принятие новости о трагедии. В военкомате перепутали список родных, которым нужно звонить в случае смерти.

— Когда он уходил, в военкомате составил список тех, в каком порядке и кому звонить в случае гибели. Он вписал первым брата, а меня — второй, третьей — родную сестру, тетку, жену и дочь. Мать, понятно, в конец списка внес. Но что-то пошло не так, и список стал перевернутым. То есть мать стояла первая, а потом дочь и жена. Вот когда настал момент говорить о случившемся, сделать это должен был командир взвода. Он из Сергиевска и с Сережей был хорошо знаком. Увидел, что в списке первая мама, вспомнил, что она после операции, и просто не знал, как позвонить, потом дочь. Попытался набрать жене. Не смог. Она в деревне была, без связи. Позвонил тетке, она сказала племяннице, а та уже связалась со мной. Я не поверила, подумала, что это развод какой-то, с Украины. Мне дали номер комвзвода. Он представился, назвал его позывной, позывной Рыси, рассказал обо мне, сказал, знает, что я Сереже делают ремонт. От матери мы до последнего всё скрывали, они в селе живут, куда из Самары 2,5 часа ехать. Мы собрались все вместе, я, муж, сестра, чтобы ехать в деревню и всё рассказать матери. А за руль никто сесть не может, сил нет. Попросили парня знакомого, который тоже на СВО пошел в составе ЧВК «Вагнер». К дому подъезжаем, а матери уже сказали беспардонные соседи. У меня муж в ресторане работает, он рассказал о трагедии на работе. А одна из девочек рассказала своим родителям, которые в той же деревне живут. Ну они и позвонили со словами: «А правда, что Сережку застрелили?» Понимаете, как всё быстро переворачивается. Мы даже доехать не успели. Тетка туда прибежала с успокоительным, откачивала, держала. Снова истерики. Я находиться там не смогла, попросила увезти меня, — с ужасом рассказывает женщина.

Опознание Сергея не требовалось, так как мужчина погиб на глазах сослуживцев. Родным даже сообщили, что можно будет открыть гроб, ведь солдат скончался от осколочного ранения в затылок, поэтому тело сохранилось в нормальном состоянии, однако после доставки в Самару позиция военных изменилась, и гроб порекомендовали все-таки не открывать. Сергея похоронили в родном селе 12 июня в закрытом гробу. Тело доставил спецборт. Организовать прощание помогло Минобороны и бывшие коллеги Сергея из полиции. Проститься с экс-участковым пришли больше 200 человек.

Сейчас семья погибшего военного собирается с силами. На 40 дней родные все-таки решились исполнить цель Сергея и отправили его дочь на море, но осталась и еще одна незавершенная задача — ипотека.

— Квартиру дочке хотел, и вот тебе на. После смерти Сережи обещали закрыть ипотеку, а в итоге закрыли именно счет, и оплатить мы ее не можем, и страховкой погасить, ведь смерть на фронте — не страховой случай. То есть мальчишка родине служил, дочке квартиру хотел, а теперь есть вероятность, что жилье за долги заберут, — заключили родные погибшего.

Читайте истории бойцов, попавших в украинский плен. Не менее интересна история вагнеровца с пятью судимостями, который вернулся домой и стал помогать людям. Читайте рассказ женщины, которая в 2014 году бежала от боевых действий в Донецкой области в Тюмень и потеряла сына на спецоперации.