Всё начиналось со скачков давления и отеков: история женщины, которая 13 лет живет с пересаженной почкой

Оксана Сухарева из Архангельска уже 13 лет живет с пересаженной почкой. Донорский орган освободил ее от диализа, под который пять лет приходилось полностью подстраивать свою жизнь. Оксана рассказала нашим коллегам из 29.RU, что до срочной и сложной операции могло бы не дойти, если бы она чаще проверялась у врачей. Увы, как она справедливо замечает, все мы спешим, работаем, чтобы нормально жить. И в этой гонке есть риск запустить болезни.

Оксане Сухаревой не было и 30 лет, когда у нее начались проблемы со здоровьем: скакало давление, появились отеки. Она не понимала, что происходит.

— Давление было сумасшедшее: 200–220 на 140. Еще я начала опухать, чувствовала, что утром надеваю джинсы, а вечером снять их не могу. Как-то ночью в 2004 году я не могла даже лечь, к горлу подкатывала вода. Меня увезли на скорой в больницу, — вспоминает Оксана.

Вскоре ей сообщили диагноз — хронический пиелонефрит. Она объясняет, что потом пришла к нефрологу в областную больницу со своей картой: врач заметила, что изменения в анализах наблюдались уже последние десять лет. Оксана говорит, что об этом никто из медиков ей не сообщал, а сама она в показателях не разбирается.

Прежде чем прийти к трансплантации почки, наша собеседница пять лет провела на гемодиализе. Она говорит, что попасть на него в Архангельске было непросто, так как свободных мест практически не было:

— Мне говорили уезжать в Котлас, в Москву или Питер — переезжать. Мама у меня почетный донор, она бегала, говорила с врачами. Меня каким-то образом всё же поставили в третью смену, то есть я ходила примерно с 18 до 22 часов.

Под процедуру пришлось подстраивать рабочий график — Оксана много лет работала в торговле, на рынке. На диализе нужно было появляться три раза в неделю — через день. Пришлось чередовать: один день — смена на работе, другой — процедура в больнице. Так продолжалось пять лет. Оксана говорит, что подробности этого опыта уже почти забыла. Да, было много ограничений: и в еде, и в передвижениях — о длительных поездках можно было только мечтать. После процедуры ощущалась слабость, будто тебя выжали как лимон.

Оксана Сухарева не сразу стала искать варианты, где и как провести пересадку почки. Она признает, что какое-то время не осознавала, насколько это важный вопрос для ее будущего. Только в 2005–2006 годах впервые подала заявление на трансплантацию в один из медцентров Санкт-Петербурга, но оттуда ответа не было. Позднее она написала в НИИ скорой помощи имени И. И. Джанелидзе.

— Сразу почти меня вызвали на типирование — там есть семь показателей, которые должны сойтись для пересадки почки. Спустя полгода вызвали на операцию, — вспоминает архангелогородка.

Всё решилось буквально одним днем, почти спонтанно — утренний звонок прервал ее сборы на работу.

— Мне сказали срочно вылетать. Я побежала за билетами, вечером уже вылетела. В аэропорт за мной приехала скорая. Мне нельзя было кушать и пить, пока еду. Уже перед операцией меня почистили и ночью прооперировали, — рассказала Оксана.

Это было 23 мая 2009 года. Эту дату архангелогородка теперь отмечает как еще один день рождения. Через 3–4 дня после операции она уже смогла ходить по отделению, через месяц выписалась. Начался новый этап.

Через 13 лет после операции, говорит Оксана, ограничений в ее жизни практически нет. Каждый день она, конечно, пьет больше 10 таблеток. Часть из них — это иммунодепрессанты, которые понижают иммунитет, чтобы пересаженный орган не отторгался. Из-за этого болеть ей нельзя, если простуда всё-таки настигает, то северянка следует рекомендациям врача. Повышающие иммунитет средства, которые часто предлагают взять в аптеках, ей категорически запрещены.

Времена пандемии, говорит Оксана, удалось пережить спокойно: она избегала общественных мест, за продуктами ходила в ближайший магазин.

— Дома у меня никого нет, поэтому принести вирус некому. На работе старалась меньше контактировать с людьми. В прошлом году «пересаженцам» (имеется в виду тем, кто пережил трансплантацию. — Прим. ред.) сделали прививку, — ответила Оксана Сухарева.

В повседневной жизни ей приходится быть чуть более избирательной в еде: в основном ограничения касаются излишне соленой пищи. Оксана вспоминает, что больше требований было сразу после пересадки и в первый год после нее. Нельзя было есть помидоры, исключался уксус, если говорить о еде. Также нужно было теплее одеваться и не носить тяжести.

Наша героиня говорит, что после операции стала более свободной: к врачам, если ничего не беспокоит, нужно ходить раз в три месяца. Оксана стала чаще путешествовать, много раз ездила в Турцию к подруге, к родным в Геленджик, в Египет. А еще в ней открылось стремление к познанию нового. Она училась водить машину, изучала английский, проходила курсы фотографии и даже постигала искусство игры на барабанах. Оксана считает, что это всё из-за того, что орган ей достался от совсем молодого человека. Она знает лишь, что ему было 19 лет.

Сегодня Оксана Сухарева уже не работает в торговле. Она занимается ремонтом одежды на дому. Опыт есть — в начале 1990-х она работала на швейной фабрике.

На собственный опыт она смотрит как на ситуацию, которую нужно принять. Считает, что во многом и сама виновата: работая на рынке, часто замерзала, на работу ходила, даже если болела.

— Мы же всё зарабатываем, за здоровьем не следим, не понимаем, что те же почки не восстанавливаются. Если бы о болезни стало известно раньше, мы бы назначили диету, и получилось бы удержать показатели на том уровне, когда почки были немного посаженные, но функционировали.

Поэтому сходите и сделайте УЗИ, сдайте анализы, чтобы вам не пропустить это всё, — советует Оксана.

Мы писали про «тихие» болезни, которые не беспокоят, но в итоге могут сильно навредить. Также вместе с экспертами мы составили список из шести болезней, признаком которых может быть постоянный голод (проверьте себя). И выяснили четыре ночных симптома, которые могут указывать на образование тромба.

Мы рассказывали про людей, которые борются (или уже смогли побороть) с различными заболеваниями. Наш собеседник — пенсионер Юрий Яковлев — мог умереть — не знал, что у него рак простаты, но вовремя обратился к врачам и сейчас с оптимизмом рассказывает про свой путь. А Людмила Булатова не жаловалась на здоровье, но вдруг оказалась на операционном столе после глотка кофе.

Мы писали про женский рак, а также про меланому. Сделали интервью про рак груди.