Владимир Кардановский, конструктор и изобретатель: «Я вынужден творить «в стол»

К изобретениям тольяттинского уникума относятся неоднозначно. В частности, некоторые соседи Владимира Кардановкого в селе Васильевка считают, что изобретатель общается с инопланетянами, которые и передают ему свои разработки. Сам же конструктор относится к таким настроениям снисходительно. Для него главное, чтобы простые в использовании и недорогие проекты приносили действительную пользу. На счету Владимира Кардановского – около двух тысяч разработок. О некоторых из них Tolyatty.ru рассказал сам конструктор и изобретатель.

– Владимир Александрович, одно из последних ваших изобретений – это мусороперерабатывающий комплекс, состоящий из двух прессов. В чем уникальность этого изобретения?

– Уникальность комплекса из двух прессов началась еще до его появления «в металле». С момента звонка заказчика с предложением создать нечто такое, чего нет у конкурентов, и что не купишь на рынке за деньги, до момента получения им готового работающего и испытанного на полигоне комплекса из двух прессов прошло всего три недели. И эта научно-исследовательская и опытно-конструкторская работа (НИОКР) обошлась заказчику всего в 25 тысяч рублей. Для сравнения, подобные разработки занимают обычно около года или более и обходятся заказчикам примерно в 200-300 тысяч рублей. Уникальность также заключается и в технико-экономических характеристиках этого комплекса. Каждый из прессов при весе всего-то в 40 кг, не имея дорогого, тяжелого и громоздкого электрогидропривода, тем не менее, развивает прессующее усилие до двух тонн. При этом они еще и разборны, что позволяет перевозить их со свалки на свалку хоть в багажнике легкового автомобиля. При этом имеющиеся сегодня на российском рынке прессы для мусора тяжелы, громоздки и дороги. Самые легкие из них весят полтонны и стоят под 100 тысяч рублей. Моя разработка убедительно доказывает, что найдена такая методология, которая позволяет нынешней России, с ее нищей наукой, бедными учеными и убогими лабораториями, создавать быстро и дешево из идей новые высокотехнологичные и конкурентоспособные на мировом рынке товары.

– Насколько продвинулись в реализации предыдущие проекты – агрегат для получения водородного топлива и летающая тарелка?

– По топливному водороду: мои разработки и информирования об их результатах фактически послужили стартовым толчком принятия Российской Академией Наук водородной программы России в 2004 году. И хотя мне лично на водородные разработки Академия Наук не дала ни рубля, однако кое-какие доброхоты-спонсоры нашлись, и это позволило практически закончить энерговодородную установку «ВодКа-2», предназначенную для обеспечения дешевым топливным водородом и электричеством домов, коттеджей и небольших поселков.

Что касается летающей тарелки, то, как вы знаете, я запускал в полеты в 2004 году 400 миллиметровые тарелки ИКАР-1. Сегодня же я продолжаю теоретические и конструкторские разработки этой темы. В частности, я создал проект тарелки семиметрового диаметра, предназначенной для полетов человека. Для реализации этого проекта необходимо спонсирование в размере нескольких миллионов рублей. Роскосмос и государственные структуры проявляют к этому интерес. Но дальше этого пока не заходит. Правда в последнее время появились признаки, что этот интерес начинает постепенно переходить в практическую плоскость. Например, недавно госкорпорация Роскосмос испытала на орбите на спутнике «Юбилейный» небольшой инерционный двигатель, а государственная киностудия Леннаучфильм пригласила меня стать консультантом и участником фильма о гравитации, инерции, летающих тарелках.

– Сколько ваших изобретений имеют патент?

– У меня есть запатентованные работы. Первый свой патент я получил еще в советские времена, будучи студентом – за свою дипломную работу, которая затем стала лауреатом в конкурсе студенческих дипломных проектов среди всех вузов СССР. Сей неординарный факт затем внесли в официальную историю достижений кафедры и до сих пор рассказывают о нем студентам. В СССР было практически бесплатное патентование, неплохо работающая система ВОИР и БРИЗов и хорошие гарантии закрепления за автором его интеллектуальной собственности. Сейчас же в этом смысле все просто ужасно. Судите сами: во времена СССР я смог бы практически бесплатно запатентовать, по крайней мере, 1300-1500 из двух тысяч своих разработок! Сложно представить, во сколько сегодня обойдется такое патентование. Поскольку получение одного российского патента стоит десятки тысяч рублей, при этом российский патент не гарантирует сохранение интеллектуальной собственности за рубежом, а получение международного патента стоит десятки тысяч долларов. А потом будет необходимо тратить десятки тысяч долларов на поддержание этих патентов. Увы, мне это просто не по карману. Поэтому я вынужден многое складывать в свой архив – до лучших времен или до появления хорошего спонсора.

– Как относятся к вашим изобретениям односельчане?

– По-разному относятся. Например, местный священнослужитель сильно подозревает меня в связях с нечистой силой. Некоторые же думают, что я каким-то образом общаюсь с инопланетянами, и те передают мне свои инопланетные технологии. Ну а те, кто проще и практичнее, просто перенимают у меня какие-то разработки, полезные в домашнем хозяйстве.

– Как вам кажется, в чем причина не использования ваших изобретений в массовом порядке?

– Дело не в том, что в сегодняшней России остаются невостребованными многие из моих разработок. В сырьевой экономике и экономике типа «купил-продал» остаются невостребованными разработки многих и многих ученых, изобретателей, конструкторов. Изменить же к лучшему ситуацию можно только сменой парадигмы государственной экономической политики, изменением мышления и деловой стратегии значительной части бизнес-сообщества, переориентации этой стратегии на производство именно продукции высоких технологий. Специфическая же невостребованность именно моих разработок заключается еще и в необычности, а порой и полуфантастичности многих из них. Хотя справедливости ради нужно отметить, что более гибкие в смысле восприятия инноваций европейцы, корейцы интересуются тем, что я делаю весьма живо. Недавно вот приезжали финны и эстонцы, интересовались немцы, приезжали представители корейских фирм, латыши, украинцы, киргизы, зондировали японцы, ну и много кто еще. Я оптимист, хотя бы потому, что не первый и, наверное, не последний, кто вынужден творить «в стол». Вспомним в этой связи хотя бы Леонардо Да Винчи. Ведь многие изобретения этого итальянского гения пролежали в столе целых 500 лет.

– Какой проект вам кажется самым эффективным? Что могло бы принести наибольшую пользу реальным людям?

– В смысле эффективности для людей планеты Земля я в первую очередь выделил бы некоторые свои энергетические разработки. Ведь их реализация в широком масштабе позволила бы человечеству впервые за историю нынешней земной цивилизации полностью отказаться от углеводородной энергетики (дрова, уголь, нефть, газ) и перейти на экологически чистую, не разрушающую природу и здоровье людей, да, к тому же, еще и более дешевую водородную, магнитно-гравитационную и другую подобную энергетику! По просьбе Совета по науке и новым технологиям при президенте России я еще в 2004 году делал оценку потребностей мировой энергетики в моих энерговодородных установках типа «ВодКа-2». Так вот, оказывается, что мировая потребность в таких установках составляет около 100 миллионов штук. Представляете, как бы они смогли изменить к лучшему климат, экологическую ситуацию, экономику, политику планеты! Но, увы. Планетарный нефтегазовый спрут-синдикат этого скоро сделать просто не даст. На кону стоят триллионы долларов! Но, разумеется, я много что мог бы предложить людям и помимо дешевой и чистой энергии. У меня, например, есть проекты плавучих городов для заселения океанов, есть проекты зданий, в которых можно поселить целую страну. Есть проекты летательных аппаратов, которые могут перевозить десятки тысяч людей и десятки тысяч тонн грузов. Потом проект создания искусственной малой планеты на случай гибели Земли от удара сверхмассивного астероида или другой планеты. Есть много чего, что человечество может реализовать с огромной для себя пользой уже на сегодняшнем уровне техники и экономики.

– Получилось ли построить «Народный дом»?

– Моя разработка «Народный Дом» хотя и не быстро, но все же реализуется. Не быстро, главным образом потому, что денег у меня не как у Абрамовича, да и своего времени на строительство я выделить много просто не могу физически, в силу крайней загруженности творческими делами. Однако могу сказать твердо, что, несмотря на эти препятствия, я закончу этот проект. Причем, квадратный метр коттеджа, который я строю по разработанной мной технологии «Народный Дом», обходится мне в три-пять раз дешевле, чем обычное жилье, которое возводят строительные фирмы. Какое еще доказательство нужно для того, чтобы убедиться, что жилищную проблему народа можно решать дешево и красиво – без ипотечной удавки банков-паразитов, без жуликов-вымогателей из строительных компаний, без взяточников-чиновников из земельных отделов мэрий?!

– Что для вас может быть точкой, после которой можно сказать – я выполнил свою миссию?

– Такой точкой для меня будет только последний вздох на смертном одре. Не раньше! Мне сейчас всего 63 года. Возможно, по земным меркам, это уже и много, но я исхожу из несколько иных масштабов и возможностей. В свои 63 года я, например, могу проехать на велосипеде в жару несколько десятков километров, поднять груз в 120-130 килограммов, проплыть несколько километров. Я каждый день творю что-то новое. Моя творческая и полноценная физическая жизнь продолжается, и будет продолжаться еще долгие, долгие годы. Что я еще смогу сотворить, создать в предстоящие годы? Думаю и уверен, что очень и очень многое. Ведь дар божий – талант – не имеет возраста! Великие изобретатели Тесла и Эдиссон творили почти до 90, скульптор Коненков и художник Тициан, конструктор и академик Доллежаль творили почти до 100 лет, а художник Ефимов рисовал и сочинял до 108 лет. В общем, рановато еще намечать конечные точки и в творчестве и в жизни. У меня будет еще много чего впереди!