Андрей Кузнецов, начальник ФБУ Жигулевская воспитательная колония ГУФСИН России по Самарской области: «За мелкие нарушения к нам не попадают»

Три года назад в Жигулевской воспитательной колонии прошел бунт, в результате которого несовершеннолетние осужденные сожгли и разграбили штаб, музей и компьютерный класс исправительного учреждения. Тогда колония насчитывала более 350 осужденных. Сегодня за колючей проволокой находятся 85 преступников подросткового возраста. Среди них и юные жители Автограда. О некоторых аспектах тюремной жизни подростков Tolyatty.ru рассказал начальник Жигулевской воспитательной колонии Андрей Кузнецов.

– Андрей Александрович, в чем в основном обвиняют подростков, которые к вам попадают?

– На сегодняшний день в связи с гуманизацией уголовного законодательства численность осужденных сократилась. Поскольку за мелкие нарушения теперь назначают наказания, не связанные с лишением свободы. Поэтому в колонию сейчас попадают подростки, которых осудили за тяжкие и особо тяжкие статьи. В Жигулевской воспитательной колонии сейчас содержится всего один человек за мелкие нарушения. За преступления средней тяжести – 8 человек. Тяжкие и особо тяжкие статьи – это основная масса осужденных. Здесь, фактически, сконцентрировались основные преступники.

– Раньше в колонии было больше осужденных?

– Три года назад в воспитательной колонии было около 350 человек. Снижение связано с тем, что раньше мы содержали осужденных до 21 года, а сейчас – до 19 лет. И причем в основной массе 18-летние уже убывают на взрослую колонию. Во-вторых, в связи с гуманизацией. Повторюсь, за мелкие нарушения к нам не попадают.

– Насколько удалось исправительному учреждению оправиться от последствий бунта, который произошел в 2007 году?

– Учреждение работает в том же режиме, как и работало. Каким-то особым образом на работе колонии бунт не сказался.

– А материально-техническая база?

– Конечно, все восстановлено.

– Как обстоит дело с современными информационными технологиями в колонии? Имеют ли заключенные доступ в Интернет, например, в социальные сети?

– В соответствии с программой правительства РФ в каждой школе страны есть Интернет. Не исключение и наша образовательная школа в колонии. У нас современный компьютерный класс, проведен Интернет. Осужденные могут выходить в Интернет в дни уроков в соответствии с расписанием.

– Периодически в прессе мелькают сообщения, что колонию посетили волонтеры, спортсмены, творческие коллективы, знаменитости. Кого больше приветствуют осужденные?

– Понимаете, когда наши воспитанники были на воле, то ничего хорошего в своей жизни не видели. Основная масса – это дети из неблагополучных семей. Там и подвальная жизнь, и родители алкоголики и наркоманы. Поэтому им интересно все. Когда приезжают футболисты, мы играем с ними в футбол. Приезжают боксеры – смотрим показательные выступления. Приезжают концертные программы – слушаем песни и смотрим танцы. Что-то одно выделить я не могу. Организовывать такие мероприятия нам помогает попечительский совет.

– Что это за люди? И какую они помощь оказывают колонии?

– По распоряжению правительства во всех воспитательных колониях должен работать попечительский совет, в котором должны быть как представители администрации, так и крупных предприятий. Мы тоже не стали исключением. У нас попечительский совет работает уже 14 лет. Председателем совета является руководитель благотворительного фонда «Фонд Тольятти» Борис Цирульников. Раз в квартал мы собираемся и решаем текущие вопросы. Те же приезды коллективов, культурная программа. Достаточно неплохо попечительский совет решает финансовые вопросы. Хотим предложить мэру Жигулевска поучаствовать в работе попечительского совета и еще подключить представителей крупных предприятий, чтобы помощь была более емкая. Попечительский совет работает удовлетворительно.

– Однажды мы были свидетелями выступления группы под названием «Пацаны», которая состояла из воспитанников колонии. Что стало с этим коллективом?

– Да, было время, когда мы с хорошим ансамблем «Пацаны» выступали на городских событиях, на том же Дне молодежи, например. Но сейчас в связи со снижением численности осужденных эти пацаны, которые играли на гитаре и музыкальных инструментах, ушли от нас. А других подростков, которые имеют навыки игры, нет.

В наше время мы постоянно играли на гитаре во дворах, сейчас этого, похоже, нет. Поэтому здесь приходится заключенных заново учить. У нас хороший заведующий клубом, который играет на многих инструментах. Сейчас мы готовимся к новогодней программе. Может, и удастся заново восстановить этот ансамбль.

– Андрей Александрович, насколько сильна связь криминальных поколений в воспитательной колонии? По-прежнему ли придерживаются новички тюремных понятий?

– Понимаете, тюремные понятия у пацанов, которые у нас находятся, во многом надуманные, молодежные. Они считают, что должны быть «черными» и нарушать режим, чтобы уйти во взрослую колонию. Они думают, что их там примут и встретят. Но по факту такого нет. Могу судить, поскольку сам пришел сюда после работы во взрослой колонии. Особенно эту «черноту» никто и не приветствует.

– Существует мнение, что колонии для несовершеннолетних более жестокие по сравнению с взрослыми. Это так?

– Однозначно нет.

– Ведется ли видеонаблюдение за заключенными с помощью камер?

– В соответствии с законом мы обязаны вести видеонаблюдение, и мы его ведем. При поступлении в колонию предупреждают об этом. Сейчас внедряются разнообразные технические средства надзора и охраны. И это на самом деле действует. Если подростки знают, что за ними наблюдают, то это уже останавливает их от определенных правонарушений. В дальнейшем будем развивать это направление, и применять технические средства надзора

– Можно сказать, что с внедрением видеонаблюдения стало меньше беспредела?

– Я думаю, да. Хотя собственно беспредела на детских колониях и никогда и не было.

– Много ли запрещенных вещей находят в передачах для осужденных? Как обстоит дело с наркоманией?

– Слава богу, в нашей детской колонии проблем пока нет. Хотя наркотики и переброс запрещенных предметов есть по всей России. Но мы пока удерживаем эту ситуацию.

– Есть данные, какой процент осужденных возвращается обратно?

– На этот вопрос мне ответить трудно, потому что они возвращаются не к нам.

– Оказывается ли в колонии реабилитационная помощь бывшим осужденным? И насколько востребована эта услуга?

– Мы оказываем помощь при освобождении. Как только осужденный освобождается, мы знаем, где он будет трудоустроен, где он будет жить. Предварительно, прежде чем освободить подростка, мы все эти вопросы отрабатываем. Для этого есть специальные службы социальной защиты.

– Можно сказать, что осужденные, выходя от вас, уже знают, где будут работать? Такой проблемы, что они вышли и не знают куда податься, нет?

– Понимаете, не все они выходят, чтобы работать. Это же несовершеннолетние. Некоторые из них возвращаются и продолжают обучение в школах. Мы по-максимуму стараемся, чтобы те, кто успел получить общее среднее образование здесь, были определены с местами трудоустройства.

– Есть ли такие осужденные, которые получают высшее образование?

– Сегодня нет. Но вот три года назад, когда я только перешел на работу в эту колонию, мы вплотную сотрудничали с Самарским институтом управления. И наши воспитанники поступали туда и обучались заочно. Сюда приезжали преподаватели из вуза. Но это было тогда, когда осужденные отбывали срок до достижения ими 21 летнего возраста. В период нахождения в детской колонии они успевали окончить институт. Но даже если оставался, к примеру, год, то они освобождались и оканчивали институт на воле.

– Андрей Александрович, как может коснуться реформа уголовно-исполнительной системы вашу колонию? Что подразумевает собой эта реформа?

– В правительстве РФ утвердили проект концепции развития уголовно-исполнительной системы ФСИН и Минюста до 2020 года. Речь, в том числе идет о том, что воспитательные колонии преобразуют в воспитательные центры полного цикла от возбуждения уголовного дела в отношении подростка до его освобождения. Так, например, на базе колонии появится следственный изолятор. И подросток будет попадать в такой изолятор, где он уже не сможет получить криминальную зараженность.

Возможны две модели воспитательных центров – с тюрьмой и без. При этом есть нюанс, что до 2020 года должна сократиться численность колоний. Из 61 колонии должны создать 33 воспитательных центра. Сейчас рассматривают возможность, где можно создать такие центры. Мы со своей стороны считаем, что такой центр можно открыть на базе нашей колонии.

– Как вы считаете, как нужно вести себя родителям, чтобы уберечь своего ребенка от нарушений закона?

– Здесь необходимо только воспитание. Нужно пристально следить за тем, как они учатся в школе, чем занимаются, какие фильмы, передачи просматривают, какие книги читают. Но, насколько я могу судить даже по телевизионным передачам, по ТВ хорошего и полезного для молодого поколения показывают мало. В понедельник показывают «Побег», в четверг – «Банду». Это не те фильмы, которые должны идти по Первому каналу.