«Нет, это не „Груша“»: журналист приехал на фестиваль бардовской песни под Самарой. И разочаровался

Грушинский фестиваль — это один из символов Самарской области. Красивые девушки, «Жигулевское», монумент на площади Славы (он же «Паниковский»), и «Груша». Легендарное мероприятие, которое объединяло и объединяет любителей авторской песни со всей России. Да что там России — мира!

Но, увы, ничто не вечно под луной. В какой-то момент произошел раскол, и в Самарской области проходило два фестиваля с «грушинским» духом. Несколько лет спустя конфликт удалось уладить, но, как говорится, осадочек остался.

С тех пор нет-нет да возникали скандалы, связанные с мероприятием. В основном ссорились организаторы. А пока они выясняли отношения, тысячи любителей бардовской песни ждали новостей о «Груше».

Если углубиться в историю, то фестиваль отменяли уже несколько раз. Сначала в советские годы, а затем и в наши дни. Но поклонники собирались, несмотря ни на что. Сначала подпольно, а потом и в онлайн-формате. И 2024 год стал далеко не первым годом, когда «Грушу» официально не проводили. Вместо этого в регионе прошло несколько туристических слетов: «Разгруша», «Топинамбур» и другие.

Весной 2025 года организаторы Грушинского фестиваля также сообщили, что мероприятие не состоится. Но власти Самарской области заявили, что огорчаться не стоит: в начале июля всех желающих ждут на Мастрюковских озерах на Всероссийский фестиваль бардовской песни.

Организацию доверили Самарскому Союзу Молодежи. Но оправдал ли он ожидания? Сравним цифры:

• группа «Грушинский фестиваль», которая связана со «старыми» организаторами — 14 тысяч подписчиков;

• «Фестиваль бардовской песни» — 858 подписчиков;

• «Грушинка» — 21 тысяча.

С одной точки зрения, вроде бы количество людей, заинтересованных в новостях фестиваля, впечатляет. Но вот оперативность и информативность этих сообщений, да и символика мероприятия, разочаровывает. Посмотрите, например, на логотип.

Во-вторых, каждое сообщение об ограничениях, программе и гостях вызывало бурю негодования и непонимания. Потенциальных гостей фестиваля интересовали многочисленные ошибки и неточности, разные сроки подачи заявок и несвоевременность публикаций. Практически всю важную информацию все узнавали едва ли не за сутки до.

«К сожалению, ССМ не справился», — пожаловался один из самарцев.

В-третьих, многих возмутили многочисленные КПП вокруг поляны. Вот только несколько высказываний на этот счет:

«Уровень унижения большой. Сегодня были на разведке. Бутылку с водой открывали и нюхали на каждом КПП, дергали за ремень, подвеску. Именно дергали со словами: „А может, это звенит?“ Облапали, посмотрели все карманы. Были с маленькими рюкзаками — открывали, мы поднимали кофту, штаны. Увидев купальник, спросили: „Что это?“ На концертах досмотр меньше».

«Ой, я не могу над организаторами, тут исправили хештег. А в других постах нет, а хотя зачем? Ведь до сих пор нет карты фестиваля (сообщение опубликовано 3 июля. — Прим. ред.), а еще меня больше поражает, что мы приехали в пятницу (27 июня) и никто про забор не сказал, в воскресенье идем за водой, а там забор. Весело! А самое что интересное — к нашему лагерю теперь не пройти благодаря забору. А к нам еще едут, и получается, что сейчас надо зайти на один КПП, пройти с рюкзаками через всю поляну, выйти и кое-как добраться до нашего лагеря. А еще на КПП все рюкзаки вывернут. Скучаю по прошлым годам, ну а на таком фестивале крайний раз. Это даже пародией не назовешь».

«Фух, прибыли. С кегой не пустили. Встали за забором. „Зазаборников“ больше, чем внутри, похоже. Внутри совсем мало народу, одни участники, наверное. Офигенно. Не думал, что до такого дойдет. Но это не „Груша“, конечно. Морды страшные такие. Выпьем, попоем, пожарим мяса и поедем отсюда. Навсегда. Я и представить себе не мог такое унижение и такой гнев, такой трудный путь. Подозреваю, что зла еще будет. Хорошо, что на утилизацию не отправляют. Молодежи активной, послушной, строевой хватает. Пожелаем удачи „годным угодным“».

А заборов действительно много. Мы несколько раз выходили за кордон и возвращались.

И каждый раз нам приходилось открывать сумки и показывать, что у нас с собой. И если некоторые сотрудники службы безопасности проводили досмотр очень быстро, то другие тщательно и дотошно интересовались всем, что мы везли с собой. После третьего и четвертого захода на поляну это уже начало вызывать раздражение.

По нашим наблюдениям, внутри оцепления было не так много людей. Может быть, это было связано с тем, что наша съемочная группа поехала на Мастрюковские озера днем в пятницу. В это время многие гости фестиваля еще трудились и ждали конца рабочего дня, чтобы рвануть на электричке. Но уже тогда за пределами кордона было немало лагерей, где нравы были посвободнее.

Следующее, что нас удивило, — это цены. За пределами одного из оцеплений находятся торговые ряды: палатки с едой или сувенирами. И цены там местами были демократическими, но кое-какие продавцы в несколько раз подняли стоимость продуктов. Как вам такое: 200 рублей за пакетик лапши быстрого приготовления? Или 250 рублей за один поход в душ?

И еще одним камнем в огород организаторов можно назвать желание приобщиться к бренду «Грушинский фестиваль», несмотря ни на что.

В открытии мероприятия участвовал племянник Валерия Грушина Михаил.

— Очень часто здесь бывали мои бабушка и дедушка, родители Валерия Фёдоровича Грушина, Фёдор Иванович Грушин и Белла Яковлевна. И Фёдор Иванович, выступая перед участниками фестиваля, неоднократно говорил, что только мужественные люди могут заниматься туризмом, что все сидящие на горе — это герои, которые могут в любой момент отдать свою жизнь ради других людей. И вы знаете, вот это время высокого героизма, самопожертвования, оно, видимо, наступило. И дед, наверное, если бы он нас увидел сейчас, был бы счастлив. Вот это время, оно здесь. И неважно, как сегодня говорили наши коллеги ведущие, как называется или будет называться этот фестиваль. Мы знаем, что он посвящен подвигу простого куйбышевского парня, студента Валерия Грушина. И этот подвиг, он принадлежит всем нам, мы все наследники этого подвига. Поэтому долгой дороги тебе, фестиваль», — заявил Михаил Грушин со сцены и поблагодарил правительство Самарской области за поддержку мероприятия.

Следующее разочарование — официоз. Раньше Грушинский фестиваль был островком свободы. Свободы от политики, от ситуации в мире, от работы. Не анархии, а именно свободы. Но последние годы это ощущение становилось всё слабее и слабее, и, кажется, его удалось окончательно погубить. Как вам, например, такое шествие «Российских студенческих отрядов»?

В итоге поездка на Мастрюковские озера нас разочаровала. Если перефразировать известного литературного персонажа: «Нет, это не „Груша“».