Александр Душков, генеральный директор группы компаний «ЭкоВоз»: «Уже со следующего года в области начнут создавать инфраструктуру для переработки отходов – станут появляться новые полигоны и сортировочные комплексы»

В конце 2011-го Александр Душков в качестве президента региональной ассоциации «Обращение с отходами» подписал с правительством Самарской области соглашение о создании Поволжского кластера переработки отходов. Спустя шесть месяцев Tolyatty.ru узнал, как идет реализация проекта, и каких благ ожидать от него региону и автограду.

– Александр Сергеевич, вы окончили ракетостроительный факультет Бауманки, затем получили финансовое образование, но в итоге занялись бизнесом в сфере обращения с отходами. Как так получилось?

– У меня был успешный опыт работы в разных отраслях, но я пришел к понимаю, что хочу иметь собственный бизнес. Не быть зависимым от кого-то, а именно брать ответственность на себя и получать от этого результат. Рассматривал несколько направлений, которыми можно было бы заняться. Среди них оказался вывоз и переработка отходов. Тут сложились две вещи. Во-первых, в городе из-за серьезного недофинансирования разваливалась действующая система по вывозу отходов – были завалы мусора. Во-вторых, я посчитал, что это перспективное и достойное занятие, за которое не будет стыдно ни мне, ни моим детям.

Сейчас обращение с отходами – лишь часть моего бизнеса. Компания занимается благоустройством территорий, содержанием дорог, активно спонсирует общественные организации, выплачивает стипендии студентам. Думаю, формулировка нашей миссии свела воедино все направления, которые ведем: «Мы создаем экологически ответственное общество и благоприятные условия для его жизнедеятельности».

– «ЭкоВоз» не только оспорил сложившуюся годами монополию муниципалитета на вывоз мусора, но и вышел на рынок Самары, стал развивать множество других направлений работы. В 2011 году вашу группу компаний признали лидером экологического менеджмента в Приволжском федеральном округе. В чем залог такого успеха?

– Одна из причин, по которой разваливается старая система обращения с отходами – монополизм. И проблема даже не в том, что муниципалитет единственный оператор на рынке, а в том, что его предприятия привыкли считать: клиенты – для нас. Они работают в неудобное для людей время, ставят их в жесткие условия. Ну, мы все приходили в монопольные компании и знаем, как нас там гоняют. «ЭкоВоз» же ориентирован на клиента – постоянно работаем над созданием комфортных условий и предлагаем что-то новое. Например, внедрили в городе систему вывоза мусора сменными бункерами – в жилом секторе или у организации ставим 10-кубовый кузов на необходимый заказчику услуги срок. Первый год никто не понимал новшества: работали в убыток, объясняя, насколько оно удобно. Но уже этой весной была такая очередь на услугу, что мы не справлялись.

– Начинала компания именно с услуг по обращению с отходами. Для многих российских городов это до сих пор нерешенная проблема: мусор плохо вывозят, предпринимателей трудно привлечь в этот бизнес – сетуют на нерентабельность. Почему ваш опыт оказался другим?

– Обычно проблема существует там, где работают муниципальные предприятия. Они менее эффективны, чем коммерческие, по многим причинам. К тому же, бюджет их недофинансирует. Первое, что мы сделали для успеха – не стали использовать технику, которая эксплуатировалась до нас. Купили новую, как минимум в два раза лучшую, чем у действовавших ранее организаций. С экономической точки зрения это позволило нам работать в рамках существовавшего тарифа. Второе – мы настойчиво боролись за качество вывоза мусора.

– Сколько тольяттинцы платят за эту услугу и какое количество отходов могут выкинуть за свои деньги? Есть ли необходимость в корректировке этого норматива?

– Норматив, конечно, нужно менять. Например, в Краснодаре он составляет 2,86 кубометра мусора с человека в год. У нас – 1,7 кубометра. Вывоз отходов жителю автограда обходится примерно в 20 рублей в месяц. Эти цифры не пересматривали много лет, а делать это нужно: с каждым годом отходов становится все больше. По нашим оценкам, их образование превышает норматив процентов на 20. Думаю, соответствовать действительности будут два куба мусора на человека в год. Вполне вероятно, что будем выносить на обсуждение вопрос об изменении нормативов.

– Получается, вы сейчас как транспортники, работаете в убыток, но только вам эти расходы не компенсируют из бюджета?

– Да, перевозка отходов по части позиций убыточна. «Закрываем» их за счет развития новых направлений и услуг, берем банковские кредиты.

– Какова природа происхождения несанкционированных свалок города, и как можно решить их проблему?

– Есть частный сектор, садовые товарищества, ряд предприятий, которые не хотят заключать договоры на вывоз мусора. Действенных рычагов на них немного, и все они – у государственных структур, а не у перевозчиков. Но есть и другая ситуация, когда люди не против выкинуть отходы куда положено, но для этого не созданы условия. Например, мы регулярно очищаем лес и поняли, что часть отдыхающих в нем готовы за собой убирать, если знают, что есть куда выкинуть хлам. Но они никогда не понесут его в город. Ставили на выходе из зеленого массива бункеры для мусора и это однозначно улучшило ситуацию. Примерно то же происходит с садово-дачными кооперативами. Их председатели не заключают договор на вывоз отходов, экономят деньги, а дачникам остается выкидывать хлам где-то по дороге.

В том же Краснодаре создали площадки, где можно бесплатно выбросить мусор. Этот подход применяют во многих городах. Логика следующая: лучше муниципалитету запалить за вывоз отходов условных 100 рублей, чем потом потратить 300 на ликвидацию свалки. Да, и бороться со свалками можно бесконечно долго, потому что всегда на месте убранной возникает новая. Нужно бороться с причинами, по которым растут груды мусора.

– Вы начинали эксперимент по раздельному сбору мусора в нескольких домах Автозаводского района. Как считаете, в целом для Тольятти такая практика – выполнимая задача или несбыточная мечта?

– В странах, где этот опыт успешен, людям с детства объясняют: отходы нужно разделять, это решает экологические проблемы. Во-вторых, там устанавливают разные тарифы на сортированный и несортированный мусор: не разделять его просто невыгодно. В России же все это проходит на принципах добровольности, в итоге не слышал ни об одном удачном опыте.

Наш эксперимент, также построенный на принципе добровольности, продолжается. Часть людей отделяют пищевые отходы от всех остальных, часть – нет. Пытаемся понять, как тольяттинцы относятся к раздельному сбору мусора, что нужно, чтобы они в нем участвовали – без этого выход на масштаб города невозможен. Но, думаю, мы все-таки придем к раздельному сбору мусора. Нужно лишь желание муниципалитета и изменение тарифной системы: вывоз несортированных отходов должен стать для жителей существенно дороже.

– За рубежом переработка вторичного сырья – выгодный бизнес. Почему его не получается сделать таким в России? Что в этом плане говорит опыт ООО «ПОВТОР»?

– За границей есть закон, который обязывает производителей отвечать за весь жизненный цикл своей продукции. И в большинстве развитых стран в стоимости товара есть сумма на его утилизацию. Ее и получают предприятия, занимающиеся переработкой и захоронением отходов. Поэтому неверно считать, что кто-то берет мусор, перерабатывает его и получается выгодный бизнес. Такой вид предпринимательства существует за счет заложенной суммы в стоимость товара.

У нас эта система не работает. Только планируют ввести ответственность производителя за весь жизненный цикл продукции. Более того, из-за того, что в России отсутствует этот закон, мы, покупая импортную вещь, отдаем деньги на ее утилизацию за границу.

– Из какого интереса тогда работают существующие в России заводы по переработке твердых бытовых отходов (ЗПБО)?

– В любом случае они в ближайшее время не станут окупаться только за счет продаж вторичного сырья. Обязательно должна быть плата за переработку отходов. В европейских странах, помимо прочего, законодательные акты запрещают прямое захоронение на полигонах, плюс, его стоимость выше, чем стоимость переработки. Думаю, мы к такой политике регулирования отрасли тоже должны прийти. Этот вопрос регулярно поднимаю, в том числе на уровне области, и у части чиновников есть понимание, что это необходимо делать.

– Слышала, продукцию из вторсырья в России сложно продавать…

– За рубежом муниципалитеты сознательно увеличивают спрос на товары из вторичного сырья. У нас не видел муниципальных или государственных заказов, в которых было бы четко прописано: продукция должна быть выпущена из вторсырья. Но, например, мы делаем травмобезопасную резиновую плитку, и в последние годы муниципалитеты начали ее заказывать для детских спортивных площадок.

Какие отходы идут на переработку в первую очередь? Картон, бумага. Их используют картонажные фабрики. Стекло должны брать тарные бутылочные заводы. Но здесь не ясна политика государства: то собираются выпускать новые бутылки, то делать оборотную систему, когда они сдаются. Металл покупают металлургические заводы. Остается резина и различные виды пластмасс. Как и говорил, из резины можно делать травмобезопасные покрытия или добавлять ее крошку в асфальтобетонные смеси. Работу в последнем направлении правительство страны ведет, но не активно. А ведь резиновая крошка улучшает качество асфальта: он становится «тише», возрастает срок его службы. Да, удорожает квадратный метр асфальтового покрытия, но, с учетом увеличения его срока службы, это выгодно. Из пластика в других странах делают, например, скамейки, малые архитектурные формы – его интенсивно используют в коммунальном хозяйстве, причем заказчиком является муниципалитет. У нас лишь недавно стали покупать дорожные полимерпесчаные люки, но, опять же, конкретные подрядные организации.

– В 2011 году ГК «ЭкоВоз» вошла в российскую ассоциацию рециклинга отходов, вас назначили президентом региональной ассоциации «Обращение с отходами». Расскажите, какие задачи ставят перед собой эти объединения, и какие проблемы им придется решать прежде всего?

– Основная цель федеральной ассоциации – влияние на государственные законодательные акты, в том числе лоббирование закона об ответственности производителей или, как его еще называют, закона об упаковке. Также ассоциация – первый шаг к появлению саморегулируемой организации, которая будет контролировать деятельность участников рынка переработки отходов.

Задачи регионального объединения – отстаивание общих интересов участников рынка перед областными органами власти, в том числе, решение тех же вопросов по недофинансированию. Так, в большинстве городов Самарской губернии тарифы на утилизацию мусора для полигонов настолько низкие, что их просто невозможно качественно содержать. В итоге происходят постоянные возгорания. Еще одна задача – выстроить технологические цепочки между участниками ассоциации, добиться того, что они будут не конкурировать друг с другом, а дополнять – это позволит отрасли более динамично развиваться. Отмечу, что в региональную ассоциацию входят уже 37 организаций, еще две хотят вступить. Среди членов объединения – компании, занятые вывозом мусора, вузы, готовящие специалистов по инженерной экологии, предприятия, разрабатывающие проектную документацию в этой сфере, перерабатывающие фирмы.

– В качестве президента региональной ассоциации «Обращение с отходами» вы подписали с правительством Самарской области соглашение о создании Поволжского кластера переработки отходов. Как идет реализация проекта, и что он даст региону, городу?

– В рамках проекта с этого года в Тольятти изменена система утилизации отходов: сначала весь мусор жилого фонда попадает на сортировочный комплекс, где извлекается полезный утиль. После этого оставшиеся отходы с повышенным содержанием пищевых фракций попадают на ЗПБО. Там из них делают компост. Оставшаяся часть – не больше 20% всех образующихся твердых бытовых отходов (ТБО) – вывозится на полигон. Так, если раньше в год захоранивали миллион кубов мусора, то теперь – 200 тысяч. Это серьезно влияет на срок эксплуатации полигонов. Ближние из них практически заполнены, необходимо строительство других, а это всегда затратно и, к тому же, это дополнительная нагрузка на экосистему. Также начали перерабатывать основной объем отходов именно на территории Самарской области. Например, если прежде большое количество картона вывозили за пределы губернии, то теперь он остается здесь: его потребляет предприятие «Мягкая кровля». Решается вопрос локализации в регионе глубокой переработки ПЭТ.

К кластеру будут подключаться и другие города. Считаю, в области должны быть специализированные предприятия, которые закроют различные направления переработки отходов. «Мягкая кровля» уже полностью решает проблему с картоном, мы готовы перерабатывать ПЭТ, еще кто-то возьмет на себя стекло, и в результате появится необходимая инфраструктура для строительства сортировочных комплексов на территории губернии. Пока же существующему сортировочному комплексу попросту некуда деть вторсырье (везти его в другие регионы не выгодно).

– Конкретные сроки для реализации проекта ставите?

– Принята областная целевая программа по обращению с твердыми бытовыми отходами до 2020 года, в которой запланировано строительство полигонов и новых сортировочных комплексов. Она предполагает создание инфраструктуры для глубокой переработки ТБО. Думаю, программа в ближайшее время подвергнется корректировке, уточнятся сроки. Но, считаю, уже со следующего года станут появляться первые полигоны и сортировочные комплексы при них.

– Возвращаясь к деятельности ГК «ЭкоВоз», какие новые проекты планируете к реализации?

– В июне получим мощный дробильный комплекс, который под наш заказ изготавливали четыре месяца. Он позволяет дробить различные отходы, в том числе древесины, начиная с веток и заканчивая огромными пнями. Предполагаем с помощью комплекса ликвидировать порубочные остатки на месте горельника тольяттинского леса и проводить санитарную чистку зеленого массива. Все мы говорим, что не смогли уберечь лес, а ведь одна из причин этого в том, что он долгие годы не подвергался санитарной чистке. И, опять-таки, некуда девать поваленные деревья и сухостой. Дробильный комплекс эту проблему решит.