Загадка «цыганского» Porsche Cayenne

Несколько лет назад в комментариях под статьей читатель кинул ссылку на фотографию Porsche Cayenne, разукрашенного в цыганский красно-белый колер, напоминающий окраску пожарных автомобилей. Под фотографией было полсотни отзывов о зажратости и безвкусии москвичей. При этом автомобиль выглядел довольно серьезно, имел лебедку и проблесковые маячки, поэтому я стал гуглить.

Оказалось, в 2008 году «Порше Руссланд» подарило этот Cayenne московскому правительству, а то передало его Московской службе пожаротушения. Фактически, он стал служебным авто.

Начальником службы в то время был Евгений Николаевич Чернышёв, который, не долго думая, переделал Cayenne в автомобиль быстрого реагирования. Он стал трехместным, сзади появились баллоны со сжатым воздухом, огнетушители, маски, резервуары, сабельная пила, набор цепей и так далее.

Cayenne первого поколения, который у нас считают автомобилем мажоров и понторезов, в реальности был довольно выносливым внедорожником, и это тот случай, когда его избыточные возможности применялись по делу.

Полковник Чернышёв мог бы и не тушить – он ведь был начальником. Но он лез в пекло. На оснащенном Cayenne он прибывал на пожар одним из первых, оценивал обстановку, а при необходимости мог принять первые меры к локализации или тушению. Вытаскивал людей. Оказывал первую помощь. Он был фанатом, этот Чернышёв. На его счету – 250 пожаров, в том числе тушение знаменитого возгорания Останкинской телебашни. Он тушил Манеж, МГУ, редакцию «Комсомольской правды». Он получил прозвище «Тушила». И Cayenne стал его верным псом.

20 марта 2010 года Евгений Чернышёв погиб во время тушения пожара на 2-й Хуторской улице в Москве из-за обрушения здания. Ему было 46 лет. Посмертно ему присвоено звание Героя России.

Та история не идет у меня из головы. Она дает надежду, что настоящие люди остались, просто мы уделяем им не так много внимания. В погоне за трафиком и скабрезностью, мы, журналисты, и вы, читатели, предпочитаем что-то с оттенком скандала. Нам приятнее перемыть друг другу кости, чем помолчать в память о тех, кто этого заслуживает. Имена маньяков, педофилов и алиментщиков мы знаем лучше, чем имена героев.

Вы скажете: грустная концовка – герой умер, ничего не осталось. Он не умер. Он продолжает жить. И это ваш выбор, поддаваться ли разочарованию или думать о тех, кто до самого конца оставался выше толпы, хотя и не заявлял об этом.